Письма для фей по людской почте не ходят!
Мейв возмутилась.
– Может, в Англии и не ходят, а в Ирландии – еще как. Ирландцы почитают своих фей. Я написала на конверте: «Феям О'Брайен, чуть к югу от Гриан-Маха, Бруг-на-Бойнне». Вот увидишь, отлично дойдет.
Раздраженный очередной глупостью Мейв, Браннок удалился с Окарко на вершину дерева, чтобы для разнообразия предаться любви там, а не в кустах.
Он слышал от белки, которой рассказывал воробей, которому сказала чайка, которой сообщил альбатрос, что корнуоллские войска готовы выступать, поэтому все оставшееся время Браннок посвящал любви. А что еще оставалось делать?
– А мы им нужны, этим англичанам? – спрашивала в Гарлеме Аба. – Или они оставят нас в покое, как только поймают Тюльпанку и Лепестка?
– Сомневаюсь я, что они оставят нас в покое, – отвечала Окейли. – Когда империалисты приходят в страну, они остаются навсегда.
К вывеске оружейного магазина проворно подлетел Чезаре.
– Хизер, у меня для тебя подарочек.
Он протянул ей флягу виски и целый мешок волшебных грибов.
– А мак?
– Мак? Отдал одному китайцу вот за это. Тот познакомился с какой-то девушкой и просил цветок для нее. Я подумал, что тебе больше понравятся виски с грибами…
Хизер застонала и закрыла лицо крыльями. Мораг столкнула Чезаре с вывески и, негодуя, полетела домой.
Динни был страшно раздражен. Его должны были выселить, а Хизер наотрез отказалась помочь, заявив, что не собирается снабжать деньгами того, кто предает свой клан.
У Динни оставалось только девять долларов, и он сделал единственное возможное в сложившейся ситуации: пошел за пивом.
– Керри, все не так плохо. Думаю, в ближайшее время какой-то китаец принесет мне мак. Похоже, я ему так понравилась, что он готов сделать для меня все что угодно.
Это обрадовало Керри – все же остальное радовало не сильно. До конкурса оставалось всего несколько дней, а ей становилось хуже, и готовиться Керри не могла. Внутри все болело, в калоприемник непрерывно текла полупереваренная жижа.
Мораг очень хотелось спросить Керри, как та относится к Динни, но ввиду ее плохого состояния делать этого не стала.
Как-то раз у нее с Маклаудами состоялся на эту тему крайне неприятный разговор.
– Кому бы из вас эта скрипка ни принадлежала, ни одна из вас не является первой скрипкой Шотландии, – заявила Айлса. – Всем известно, что самая лучшая молодая скрипачка в Шотландии – это малютка Мэгги Макгоуэн. Она, безусловно, победила бы на конкурсе, если бы за неделю до него не свалилась с корью.
– Малютка Мэгги Макгоуэн? – Такое предположение просто вывело Мораг из себя. – Это просто мелкая чихвостка, вечно на всех наговаривает и подбивается к учительнице музыки!
– Так или иначе, она – лучшая скрипачка.
Это лишний раз подтвердило, какие недалекие существа Маклауды. Малютка Мэгги Макгоуэн, это ж надо!
Керри, несмотря на плохое самочувствие, надела новый жилет, отделанный осколками зеркал, и вышла из дома, сказав, что ей хочется подышать свежим воздухом.
Мораг, известная своими экстрасенсорными способностями, неслышно последовала за ней.
Тридцать четыре
Элис встретила Элрика у подножия разрушенной башни. Он ходил искать какой-нибудь потайной лаз.
– Ну?
Элрик покачал головой:
– Нигде не могу найти трехцветковый мак.
Элис гневно замахала на него крылышками.
– Ты же должен был искать выход! Мое заклятье продержится не больше часа!
– Точно, – ответил Элрик, – выход. Я и забыл. Дай-ка подумать.
Хизер и Мораг сидели на ограде скверика на 14-й улице и обсуждали, как все плохо. Среди феечек такое времяпрепровождение стало очень популярным.
На тротуаре рядком выстроились четыре юных проститутки.
– Всего двадцать долларов, – говорили они проходящим мужчинам. – Я долго с тобой пробуду. Всего двадцать долларов.
Похоже, бизнес шел плохо, и проститутки, угрюмо ссутулившись, подпирали ограду сквера.
С какой стороны не взгляни, отношения между Динни и Керри развивались трагически. Проследовав за Керри через дорогу, Мораг застала Динни на полу голым в объятиях продавщицы из магазина здорового питания. Керри это совсем не обрадовало, и теперь она печально играла на гитаре, развалившись на подушках.
В ответ на упреки возмущенной Хизер Динни заявил, что это было ошибкой, что он по-прежнему любит Керри, но феечка, отпустив парочку колких замечаний по поводу его предполагаемых сексуальных успехов и того, как непривлекательно он выглядит в душе, собрала вещи и ушла от него навсегда.
– Не для того я тратила время и делала тебя привлекательным для Керри, чтобы ты пошел и трахнул первую встречную, проявившую к тебе хоть какой-то интерес.
Через некоторое время появился китаец Шай Цзюй – он нес подарок для Мораг.
– Ну наконец-то, – Мораг толкнула Керри в бок. – Мак.
Шай Цзюй вытащил флягу виски и мешок грибов. Когда же Мораг, совсем не обрадовавшись подарку, спросила его о маке, тот принялся горячо защищаться, утверждая, что упустил мак не по своей вине. По дороге на него напали четверо итальянцев под предводительством Чезаре. Родные Шай Цзюя уже привязывали к поясам мечи.
– Мы развязали еще одну расовую войну, – со стоном проговорила Мораг.
– Одной войной больше, одной меньше, – ответила Хизер.
– Замечательно, – сердито сказала Керри. – Вам бы только резвиться. А на меня – наплевать.
И Хизер, и Мораг одновременно подумали, что они не виноваты, если их чары заставляют других идти на преступления, лишь бы добыть подарки для них двоих, но Керри они этого говорить не стали.
Позднее тем же вечером Мэйри, которая, по мнению Хизер и Мораг, слишком уж ясно все видела, предсказала скорое прибытие в Нью-Йорк огромной армии вражеских корнуоллских фей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64