Здесь, укрывшись от глаз скептиков и завистников, жил алхимик по имени Тинкерсдам, служитель бога Гонда.Это было странное убежище. Огромная, но беспорядочно заставленная пещера создавала впечатление кипучей деятельности, несмотря на то, что здесь работал всего один человек. Ряды книжных шкафов закрывали часть стен, а на дюжине столов размещались самые разнообразные механические приспособления. Огонь горел сразу в нескольких небольших очагах, а из десятка горшков доносились шипение и потрескивание – в них кипели и булькали неизвестные вещества, причем некоторые из них еще и светились.Эрилин подняла взгляд к отдушине в потолке и на серых камнях заметила новые слои черной гари. Занятия Тинкерсдама никогда не обходились без взрывов. Жители Зазеспура давно уже привыкли к коротким, но красочным фейерверкам, освещавшим время от времени западный склон неба, Эрилин насчитала три новых слоя гари, появившихся со времени ее последнего визита, и порадовалась, что застала Тинкерсдама живым и невредимым.Происхождение и профессию этого человека можно было определить с первого взгляда. Уроженец Лантана, где особенно ревностно чтили бога Гонда, покровителя изобретателей и ремесленников, он обладал интересной внешностью. Его редкие рыжие волосы были жесткими, как медная проволока, бледная кожа приобрела оттенок пожелтевшей слоновой кости, а большие выпуклые глаза отливали странным зеленоватым оттенком, который не встречается в природе. Тинкерсдам в силу многолетней привычки носил короткую ярко-желтую тунику, обычную для жителей Лантана, и сандалии на босу ногу. Его пухлые, кривые ноги были лишены всякой растительности, так же как и лицо, что, без сомнения, было следствием множества пережитых взрывов.Тинкерсдам был одаренным изобретателем и талантливым алхимиком, но особую склонность он питал к смертоносным устройствам, которые могли убить или на время обезвредить человека. Когда-то он создавал свои шедевры на Лантане. Но несколько лет назад во время эксперимента пострадал какой-то влиятельный жрец, после чего Тинкерсдама выслали с острова. По той же причине ему было отказано в праве проживания в нескольких других городах. С тех пор он жил в пещере и старался не общаться с внешним миром.Эрилин первой поняла, что Тинкерсдам, несомненный гений, балансировал на грани между эксцентричностью и безумием. И все же этот маленький человечек стал одним из самых ценных ее союзников. Их сотрудничество было взаимовыгодным. На протяжении нескольких лет он снабжал Арфистку хитроумными устройствами и различными снадобьями. Она находила им практическое применение, причем иногда совершенно неожиданное, к великой радости алхимика.Эрилин оглядела мастерскую в поисках устройства, которое ей требовалось. Не было никаких гарантий, что Тинкерсдам выполнит заказ к назначенному сроку. Время не имело для него значения, и частенько он оставлял начатую работу ради новой удивительной игрушки, которая привлекла его внимание.Сам алхимик в этот момент стоял у небольшой печи, сосредоточенно взирая на содержимое котелка, которое он время от времени помешивал. От железной посудины поднимался пар, а вместе с ним густой земляной запах грибной похлебки. Это была бы вполне мирная сцена, если бы не предсмертные крики, раздающиеся из котелка, и не большие коричневые грибы на столе, которые отчаянно извивались и визжали в ожидании ужасной участи.Грибы из Тьмы.При виде таинственных организмов по спине Эрилин пробежал холодок. Ей доводилось слышать легенды об этих странных грибах, растущих глубоко в подземных туннелях. Как они попали в руки Тинкерсдама и что он собирался из них получить, она даже не пыталась угадать.– В каком состоянии моя маска? – спросила она.Звук ее голоса ничуть не удивил алхимика. Он даже не потрудился поднять голову. Эрилин оставалось только гадать, рад ли он ее приходу или ее присутствие совершенно ничего для него не значило.– Третий стол справа от меня, – гнусавым голосом ответил алхимик и взял в руки небольшой потрепанный томик. – Варить визгунов, пока не замолчат; размешать растолченные в порошок высушенные легкие эффрита; добавить две капли застывшей слюны мантикора, – прочитал он вслух.Эрилин вздрогнула и отправилась на поиски своего заказа. Ей пришлось перебрать несколько различных предметов, пока не обнаружилось то, что она искала: полумаска из какого-то мягкого материала светлого цвета, абсолютно идентичного коже лунного эльфа. Лишь с внутренней стороны, под нарисованными глазами были сделаны небольшие вставки.На стене пещеры висело большое зеркало. Несмотря на бесспорное отсутствие красоты, Тинкерсдам уделял немало внимания своей внешности. Эрилин подошла к зеркалу и приложила маску к лицу. Тонкий материал прилип к ее коже и вскоре приобрел оттенок, точно совпадающий с бледным цветом ее лица, включая слабую синеву под глазами. Но глаза маски оказались еще более удивительными. Они были не только точной копией ее собственных – большие, миндалевидные, отчетливого эльфийского синего цвета с золотистыми искорками, но еще и вполне естественно моргали. Эрилин прекрасно видела сквозь них, однако когда она опустила веки и дотронулась рукой до маски, то с радостью отметила, что искусственные глаза остались открытыми. Что еще удивительнее, Тинкерсдам умудрился придать маске выражение спокойного размышления – именно то, что требовалось.– Как это получилось? При помощи магии?Тинкерсдам в ответ насмешливо фыркнул. Его реакция была вполне понятной. Полуэльфийка больше доверяла изобретениям алхимика, чем капризной магии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114