Он еще крепче обнял ее.
— У нас будут сильные сыновья, похожие на своего отца, и красивые, как мать, дочери, — сказал он. — Так я поговорю с отцом Ллевелином? На следующий месяц, да, кариад?
Шерон справилась с непонятной ей самой паникой и кивнула ему в плечо. Когда она соглашалась выйти замуж за Гуина, она не чувствовала ничего подобного. И кроме того, она хотела Оуэна гораздо сильнее, чем в свое время хотела Гунна. Оуэн был просто необходим ей.
Он повернул к себе ее лицо и крепко поцеловал в губы. Он улыбался, он выглядел совершенно счастливым.
Шерон вновь почувствовала холодок испуга и тут же следом приступ вины. Поцелуи Оуэна не возбуждали ее так, как поцелуи графа. Она подумала, не пытается ли она убежать от себя, соглашаясь на этот брак. Нет, она любит Оуэна. Он понравился ей, и она стала встречаться с ним и собралась замуж за него задолго до того, как граф Крэйл объявился в Гленридском замке.
— Пойдем наверх, — сказал Оуэн, и Шерон вздрогнула, услышав его хриплый голос и увидев его затуманенные от желания глаза. — Мы будем любить друг друга, как положено, в кровати, кариад, там, где будет твое место, когда мы поженимся. Где я сделаю тебе детей. Где ты будешь их рожать. Мы будем любить друг друга, чтобы обязательно случилось то, о чем мы договорились.
Она еще раз внимательно посмотрела ему в глаза. Да, убеждал ее внутренний голос, сделай так, как он велит. Тебе будет хорошо. С Оуэном будет хорошо. Ты будешь в порядке и в безопасности. Ты должна отдаться ему. Это именно то, что нужно вам обоим. Ты терпела долгих три года. А Гуин дарил тебе радость почти каждую ночь. Тебе нравилось это. Он научил тебя получать удовольствие от своего тела.
— Кариад, — сказал Оуэн, — я сгораю от страсти.
— Оуэн, как я смогу смотреть в глаза бабушке и дедушке или отцу Ллевелину, — сказала она, — если отдамся тебе до свадьбы? — То, что она говорила, было настолько глупо, что она сама удивлялась. — Моим родным будет приятнее, если мы не будем грешить.
Еще какое-то время он удерживал ее в объятиях, затем улыбнулся и отпустил. Сел за стол и отхлебнул из чашки чай.
— Ты, Шерон Джонс, — добропорядочная христианка, как я посмотрю, — сказал он. — Тебя надо брать как крепость, согласись? Ладно, пей чай, пока он горячий. Когда допьешь, я провожу тебя домой. Но после свадьбы, девушка, пощады от меня не жди. Я не дам тебе спать всю ночь. Уж поверь мне.
Шерон покраснела.
— Спасибо тебе, Оуэн, — ответила она, обмякшая от возбуждения и в смятении оттого, что не в силах побороть в себе это невозможное сопротивление. — Ты настоящий джентльмен.
— Посмотрим, что ты скажешь на следующее утро после свадьбы. Если, конечно, у тебя хватит сил, чтобы говорить, — ухмыльнулся Оуэн.
Шерон стоя выпила остывший чай, сняла с гвоздя у двери шаль, накинула ее на голову и перекинула через плечо.
— Оуэн, — сказала она, стоя к нему спиной. — Я очень хочу быть твоей, хочу, как никогда в своей жизни. — Ее слова прозвучали страстно, но в ее голосе слышалось отчаяние. Как если бы она хотела сама поверить в это. Через шаль она почувствовала прикосновение его пальцев.
Оуэн открыл дверь и взял ее под руку.
— Пойдем, — сказал он, беря ее руку в свою. — И будь осторожной, Шерон. Я рад, что с завтрашнего дня у тебя будет новая работа и ты уже не будешь так уставать. Но все-таки будь осторожна с ним. Держись от него подальше и не слушай, чего бы от там тебе ни говорил. Он — враг. Это ясно как день.
— Я не думаю, что буду так уж часто видеться с ним, — ответила Шерон. — Я взялась присматривать за его дочерью, Оуэн. Как одна из его слуг.
— И не болтай лишнего, — продолжал он. — Не рассказывай ему ни о чем, слышишь? Он обязательно попытается вытянуть из тебя что-нибудь, чтобы потом обернуть против нас. Если ты предашь нас, то ласки от меня не жди.
Шерон возмущенно обернулась к нему.
— Зачем ты говоришь об этом, Оуэн? Кто я, по-твоему? Он похлопал ее по руке.
— Ну ладно, ладно, не сердись, — сказал он. — Просто некоторые мужчины считают, что я теперь не должен рассказывать тебе о наших планах, раз ты добровольно идешь в волчье логово. Они думают, что ты не сможешь держать язык за зубами. Но я верю тебе, Шерон. Пока верю.
Шерон промолчала, не зная, обижаться ей на этот кредит доверия или радоваться ему.
Алекс тысячу раз успел сказать себе, что не должен ее встречать утром в понедельник, когда она придет в замок, чтобы приступить к урокам с Верити. В этом нет никакой необходимости. Было бы естественнее, если бы мисс Хэйнс встретила ее и проводила в детскую. А он бы мог объявиться позже, чтобы обговорить с ней распорядок дня.
Но как и следовало ожидать, при наступлении заветного часа он не сумел сдержать себя. Шерон Джонс была так привлекательна, что он терял всякое самообладание. Пора уже, подумал Алекс, нанести наконец ответный визит Фаулерам и пообщаться еще разок с мисс Тэсс Фаулер, пусть даже эта идея не очень воодушевляет его. Пора уже встретиться с владельцами заводов и шахт, которых он пока знает только заочно. Может, у кого-то из них есть дочери или какие-нибудь знакомые дамы, с которыми можно провести время и отвлечься. Одиночество плохо сказывается на нем, он теряет благоразумие и не может контролировать себя.
Сегодня впервые он видел ее с убранными волосами. Оживленная и деловитая, она поднималась по лестнице ему навстречу. И как всегда, великолепная. На ней было то же платье, что и вчера. Алекс уже понял, что это ее лучшее платье. Он только однажды видел ее в другой одежде, если не считать того случая в шахте, где она была в спецовке. Его неприятно поразила мысль о том, что у нее, возможно, всего два платья в гардеробе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129