Бедняжка Касс так беззащитна перед обольстителями и обманщиками. Кстати, он выразил желание остаться здесь до завтра, дабы попотчевать ее сказками о его мнимой дружбе с дядей. Как вам это нравится?
– Прежде чем это случится, я потребую от виконта объяснений относительно его истинных намерений, – заявил мистер Хэвлок. – Я добьюсь от него ответа, попомните мое слово. Черт побери! Вот до чего дошло дело! А все из-за того, что Уортинг не выполнил свой отцовский долг по отношению к бедной девочке. Ты, Би, побеседуешь с Кассандрой. А потом Робин снова встретится с ней. Вытри глаза. Алтея. Еще не все потеряно. Хорошенько подумав на досуге и прислушавшись к мудрому совету, девочка примет его предложение.
– Но не следует забывать, сэр, – снова вмешался Робин, – что Кассандра не обязана уступать нам. Кроме того, у меня такое чувство, что она не изменит своего решения. Касс чертовски упряма. Возможно, нам следует дать ей время подумать, как предлагает тетя Би. Пусть расправит крылья и насладится свободой. Мы будем присматривать за ней и успеем подхватить, если она станет падать.
– При условии, – зловеще промолвил мистер Хэвлок, – что ястреб не вцепится в девочку раньше нас. Дьявол! Ну почему этому негодяю вздумалось явиться сюда именно в этот день и вскружить девчонке голову?
– Но это же ясно, братец, – отозвалась Беатрис. – Виконт Роксли нарочно выбрал именно этот день. Сегодня вскружить голову Кассандре проще простого.
– Ах, как обидно! – всхлипывала миссис Хэвлок. – Какое унижение, Матильда! Ты понимаешь, что я сейчас чувствую, не правда ли? Ты ведь тоже мать.
– Ну-ну, дорогая моя, – успокаивала ее леди Матильда.
Найджел сидел на ступеньке каменной лестницы, спускавшейся с нижнего яруса сада к лужайке. Праздник давным-давно закончился. Все, даже слуги – и Уильям Стаббс, черт бы его побрал! – отправились спать. Должно быть, скоро рассвет. И правда, взглянув поверх крон деревьев, Найджел увидел, что небо на востоке заметно посветлело.
Он уже успел переодеться. Как и все гости, сразу после бала Найджел отправился в свою комнату, но не смог заснуть. Возможно, от усталости. Или же от волнения: он наконец здесь, в Кедлстоне, его тщательно разработанный план постепенно осуществляется – и весьма успешно. Девушка наивна и невинна, как овечка.
Впрочем, скорее всего причина бессонницы – Уилл Стаббс. Уилл поджидал его в комнате, что неудивительно. Добропорядочные слуги всегда дожидаются хозяев, помогают им раздеться и счесать пудру с волос. Но добропорядочные слуги при этом не бурчат и не пререкаются с хозяевами.
– Послушай-ка, Найдж, – встретил его Уилл, – что это ты там наплел про луну и всякую ночную дребедень и цветочки с лепесточками, которые, дескать, бледнеют.., тьфу, то есть меркнут, перед каким-то там цветком, украденным тобой из бального зала?
– Черт возьми! – Найджел вскинул брови. – Не знал, что у тебя такие длинные уши, Уилл. Что ж, горбатого могила исправит. Жаль, что ты не выпал из окна, когда подслушивал, и не треснулся головой о землю. Нет, не до смерти – Боже упаси! – а так, слегка. Заработал бы себе вмятину на темени и головную боль. Это пошло бы тебе на пользу.
– Меня чуть не стошнило, – продолжал Уилл, имея в виду не головную боль, а цветистые комплименты хозяина.
– Значит, ты ничего не понимаешь в искусстве флирта, Уилл, – лениво возразил Найджел. Взяв щетку, он начал энергично вычесывать из волос пудру, нарочно мешая слуге снимать с него камзол. – Догадываюсь, как ты представляешь себе обольщение: сунешь понравившейся красотке монетку в вырез корсажа, а сам побежишь к ближайшему стогу сена в надежде, что она последует за тобой и отработает эту самую монетку.
– Ох-ох-ох! – насмешливо фыркнул Уильям. – Старина Стаббс не такой простофиля, и не смей его позорить. Да любая шлюха все юбки изомнет и хорошенько попотеет, прежде чем получит от меня свою плату. А тут что? Совсем девчонка, Найдж, да к тому же мозгов ни на грош. Она тебе не пара, уж ты мне поверь.
– Тем лучше. Покорить ее сердце не составит труда, Уилл. Клянусь жизнью, она прехорошенькая.
– Ты скажешь ей всю правду! – решительно отрезал Уильям, угрожающе потрясая щеткой, которую выхватил у Найджела из рук. – Ты скажешь ей то, что должен был сказать еще год назад. А теперь послушай меня, Найдж. Ты, парень, красив как черт, да и язык у тебя хорошо подвешен – правда, тебе с ним пришлось немало горя хлебнуть, уж не буду говорить, где. А вот с дамочками болтать ты горазд – видать, ничего умнее им слышать и не приходилось. Девчонка втрескается в тебя по уши, помяни мои слова, а потом, когда ты откроешь ей правду, тут-то все и начнется: будет ругать тебя почем зря или хныкать целыми днями – уж не знаю, что больше нравится графине, Найдж. А бежать-то тебе некуда! И захочешь вырваться на волю, а не сможешь – ты ли не знаешь, как это бывает. Такие, как она, – сущее наказание! Не оберешься с ней хлопот.
Но Найджел не собирался отступать от задуманного плана.
– Видишь ли, Уилл, у одного из нас есть совесть, – заметил он пренебрежительным тоном, который придавал его словам совершенно иной смысл. – Впереди у этого невинного букетика из солнечных улыбок море слез. Но по крайней мере моя совесть будет чиста. – Ему не хотелось продолжать этот разговор: он чувствовал, что вот-вот вспылит. Но по привычке Найджел напустил на себя скучающий вид. – Положи на место чертову щетку. Если надеешься запугать меня таким образом, то глубоко ошибаешься. Я не поддаюсь на угрозы.
– Негоже сердить старину Стаббса! – Уильям гневно сверлил хозяина единственным глазом. – Уж кому-кому, а тебе это известно не понаслышке, Найдж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101