Мадам знает свое дело. К тому же она получила от меня четкие инструкции. А теперь очередь Анны.Леди Стерн с самого начала настояла на том, что возьмет на себя все расходы двух месяцев их пребывания в Лондоне. Это будет ее сбывшимся сном, уверяла она, представить обществу двух юных леди. У нее самой никогда не было детей. Анна привезла с собою кое-какие деньги – Виктор уговорил ее взять их, хотя ему понадобятся годы, чтобы поместье вновь стало процветающим. А возможно, он никогда этого и не добьется, если... Анна отказывалась продолжать эту мысль. Эти два месяца она вообще не собиралась ни о чем думать. Она хотела чуть-чуть развеяться, но сказала крестной, что будет вести строгий учет потраченного на нее и Агнес, чтобы при первой возможности вернуть долг.Таким образом, Анна, в конце концов, оказалась в умелых руках мадам Делакруа. С нее снимали мерки, вертели, кололи булавками, заворачивали в куски шелка. Оказалось, что стоять часами неподвижно, обсуждая с двумя старшими женщинами ткани и отделки, фасоны нижних юбок, открытых платьев, закрытых платьев, – так упоительно. Ее затянули в корсет гораздо туже, чем она привыкла, и в некотором замешательстве Анна зачарованно смотрела, как он приподымает ее груди, заставляя их казаться полнее и привлекательнее. А кринолин был таким широким, что она сомневалась, сможет ли пройти в дверь. Анна наслаждалась каждой минутой. Как это чудесно быть юной и свободной, думала она. Она никогда не чувствовала себя такой в реальной жизни. Юность прошла мимо. А что касается свободы... Ей стало не по себе, когда она вспомнила, насколько она не свободна. Если он вернется из Америки, как обещал, он... Но она и не пыталась завоевать свободу навсегда, всего только на несколько месяцев. Конечно, он не будет сердиться на нее за это, даже если узнает.Как заманчиво почувствовать себя молодой и свободной на целых два месяца.– Клянусь, детка, – сказала леди Стерн, когда примерка наконец закончилась, – ты помолодела на несколько лет. У тебя были сложные времена, но ты осталась верна своей семье, несмотря ни на что. Пришло время подумать и о себе. Еще не поздно. Пока я жива, я найду тебе необыкновенного мужа.Анна засмеялась.– Будет достаточно посетить несколько балов и концертов, тетушка, – сказала она. – Я запомню это на всю жизнь. Но муж мне не нужен.– Чушь, – фыркнула крестная. * * * – Ей-богу, мальчик, сегодня ты выставил нас всех неотесанными чурбанами, – сказал лорд Теодор Куинн, восхищенно хлопая себя по бедрам и усаживаясь в глубокое кресло в библиотеке своего племянника. Перед тем как отослать слугу, он взял у него бокал бренди. – Твой веер сразил их наповал. – Лорд Теодор заразительно рассмеялся.Лукас Кендрик, герцог Гарндонский, не пил и не садился. Он стоял, элегантно прислонившись к мраморному камину. Достав веер, о котором только что говорил его дядюшка – изящную вещицу из золота и слоновой кости, он раскрыл его и стал лениво обмахивать им лицо.– Помогает освежиться, – сказал Лукас. – Служит исключительно практическим целям, мой дорогой.Его дядя был в веселом настроении. Он снова рассмеялся.– Ох, оставь, Люк! Твой веер – такое же кокетство, как мушки, пудра и румяна.Его племянник удивленно поднял брови.– А ты предпочел бы видеть меня в обществе полуобнаженным, Тео? – спросил он.– Только не я, малыш, – ответил лорд Куинн. Он сделал внушительный глоток из своего бокала, пару мгновений подержал бренди на языке, а затем проглотил. – Я бывал в Париже и знаю, как там ведут себя и одеваются. Но даже там, помнится, у тебя была репутация человека, создающего моду, а не следующего ей. Может и хорошо, что у тебя к тому же репутация отличного стрелка и фехтовальщика, хотя...– Я слушаю тебя. – Ясные серые глаза Люка чуть сузились, а веер застыл в его руках. – Что «хотя»?Однако его дядюшка только рассмеялся и лениво оглядел племянника с ног до головы. Его веселые глаза пробежали по припудренным волосам, аккуратными валиками уложенным на висках и схваченным на затылке черным шелковым бантом, – это были его собственные волосы, а не парик, по приятному мужественному лицу, чуть припудренному и нарумяненному, с единственной черной мушкой; по темно-голубому камзолу с широкими полами, серебристой подкладкой и щедрым серебряным шитьем; по серебряному жилету с голубым узором, узким серым бриджам и белым шелковым чулкам; по башмакам с серебряными пряжками и высокими красными каблуками. Герцог Гарндонский был зеркалом парижской моды. И конечно, на его бедре висела в ножнах шпага с эфесом, украшенным сапфирами, – оружие, которым он владел столь изящно, что его по праву называли мастером фехтования.– Я отказываюсь отвечать, – сказал наконец лорд Куннн, – потому что не хочу быть заколотым этой шпагой. Но было очень мило с твоей стороны уйти сегодня из Уайт-клуба пораньше. Ты будешь там темой для обсуждения на всю оставшуюся ночь, это точно. – Он опять усмехнулся. – И твой веер. Черт побери, клянусь, Джессоп чуть не проглотил бокал вместе с портвейном, когда ты впервые раскрыл его.– Если помнишь, Тео, – сказал Люк, лениво обмахиваясь веером и не отвечая на дядюшкину ухмылку, – я оставил Париж с большой неохотой. Ты уговорил меня. Но будь я проклят, если ты уговоришь меня стать типичным английским джентльменом. Бродить по окрестностям в жалком сюртуке и с тростью под мышкой? Взбираться на горы с английским элем в животе и английскими проклятиями на языке? От меня этого не жди.– Послушай-ка, Люк, – неожиданно серьезно ответил ему дядюшка. – Если я и настоял на том, чтобы ты вернулся домой, то только потому, что без тебя Баденское аббатство придет к полному разорению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114