- И вас дразнят. - Ольга залезла на парапет. Уселась между парнями. И меня дразнят.
- Нас не дразнят. Нам просто не доверяют.
Ольга провела по голове расческой. Волосы ее подсохли и теперь сияли под солнцем.
- Я думала, мне плохо. А вам еще хуже. Вы бородатые, я рыжая. Вот встретились... А этот мужчина дальтоник. Он не различает красок.
Парни захохотали.
- Павлин-дальтоник...
Ольга спрыгнула с парапета. Надела свитер. Поежилась.
- Хорошо, что я вас встретила. Теперь мне будет гораздо легче. Почему, а? Я знаю, что смеются не только надо мной одной, - и мне легче. А вы не великие люди?
- Нет пока. Но мы постараемся, - серьезно ответил ей парень с разноцветной растительностью.
- Постарайтесь, а то вам житья не дадут. Бороды разрешаются только великим. - Вдруг Ольга потускнела и сникла. - Хотя что вам, вы можете бороды сбрить.
- Что ты! Слово даем!
- Мы уже столько вытерпели. Мы теперь как булат.
- Я тоже не стану расстраиваться, - развеселилась Ольга. - Это зачем же я должна расстраиваться из-за дураков?
- Ты уже почти гениальная, - сказал ей чернобородый.
- Смейтесь, я не обижусь. Я рыжая, вы бородатые. Нам бы сюда еще лысого. Полный набор.
Прямо к ним по дорожке шагал подвыпивший старикан с продуктовой сумкой. Он остановился, хихикнул:
- Р-рыженькая... - Сделал из пальцев козу, пощекотал Ольгу и еще хихикнул: - Рыжик! - Потом он оглядел парней и насупился.
- Папаша, вы, конечно, культурный человек, - торопливо сказал ему парень с разноцветной бородой. - Мы вас очень уважаем, папаша. Не нужно нас разочаровывать. Не надо. Мы все знаем. Мы исправимся.
- Я ч-человек к-культурный. Я к к-культуре всю жизнь стремлюсь и приближаюсь. - Старикан сделал строгие глаза, скомандовал: - Обрить! Наголо!
Парень с разноцветной бородой отвел старика в сторону.
- Идите, папаша, отдыхайте. Дома вас старушка ждет, пирогов напекла с яблоками.
- Напекла? - спросил старикан недоверчиво. - Точно знаешь? Старуха меня уважает. И я ее уважаю. Сонюшка, я иду-у!.. - заорал он нараспев. Потом подмигнул и спросил хитро: - Ребятушки, а зачем вам эти бороды проклятые? Вы же русские люди, зачем вам волосья жевать? А может, вы не русские? Может, скрываетесь? А ну, покажь документы!
Парень с разноцветной бородой снова обхватил старика за плечи.
- А чего ты мне сказать не даешь? Отпусти меня, я сказать желаю. Требую разговора! Ребятушки, вы же советские люди. Зачем вам эта гадость на подбородке?
- Дураков считать, - угрюмо сказал чернобородый.
Старик хихикнул, кашлянул.
- Молодец, сынок. Люблю молодцов. Я молодой был проворный... Погоди, это ты кого дураком назвал? Ага, пьяного обидели. Я вам в папаши годен, а вы обижать. Советская молодежь... "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью..." - запел он строго и величественно, отчего задрожал весь. Потом плюнул себе на подбородок, утерся и сказал: - Тьфу на вас.
- Вы, папаша, не плюйтесь, вы прямо кулаком действуйте, - посоветовал ему чернобородый. - Прямо в зубы.
- Э-э, не обманешь. Нынче народ не тот. Ему в морду дашь, а он драться лезет. Сбрейте, а? - Старик повесил сумку на сучок, снял пиджак, сложил его аккуратно, оправил рубашку под ремнем, выпятил грудь и рукой взмахнул. - Я что сказал?! - закричал он. - Развелось всяких рыжих и бородатых. - И заплакал: - Сбрейте, а? Дайте мне сто лет прожить.
- Пожалуйста, - сказал парень с бородой разноцветной. - Мы подарим вам вечность. Нам, папаша, не жалко.
- Ау-у! О-ля-ля! Где вы? - На дорожку выбежала запыхавшаяся девушка в джинсах.
- Поехали! - Она увидела Ольгу, сказала: - Абрикосинка, подосиновик, настурция!
И не успела Ольга ответить, девушка уже командовала:
- Пошевеливайтесь, до нуля остались мгновения... Не мешкайте, бородатые. Обленились тут без меня.
Парни подхватили рюкзак и мотор.
- Куда ж вы, сынки? - обиженно спросил старик. - И не поговорили как следует...
Снизу, с воды, раздался хохот, загремели уключины. Звук весел пошел по воде, удаляясь.
- А может, всех бородатых в застенок? А может, всех бородатых на каторгу? И наголо! - бормотал старик в неуверенности.
Ольга от него отвернулась.
Старик пиджак свой поднял, почистил.
- "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью..." - запел он. - Слушай мою команду! Обрить! Наголо!
Когда Ольга обернулась, старик сказал ей:
- Умные? Им кажется, что они выше? А почему они выше? Хамье! - И запел нежно: - Сонюшка, я иду-у... - И пошел сквозь кусты.
- Я знаю, что я теперь буду делать, - сказала Ольга. - Я теперь буду смеяться.
Мимо нее по дорожке шла сиреневая женщина с заграничным портфельчиком. Вслед за женщиной, словно на поводке, торопилась девчонка с черными кудрями, та самая девчонка, которая, конечно, покрасивее Ольги.
- Вы только на меня посмотрите, - говорила эта девчонка. - Я для вас в самый раз.
- Я на тебя уже посмотрела.
- Я сниматься хочу.
- Все хотят.
- А я больше всех хочу. Я три года перед зеркалом упражнялась.
- Все упражняются. И не морочь ты мне голову.
- Я умею петь басом. - Девчонка запела на непонятном языке с восточным акцентом. И заплясала. И так увлеклась, что не заметила даже, как женщина скрылась.
- Тьфу! - сказала она, обнаружив побег. - Стоило глотку портить. Строит из себя режиссершу, а сама ассистентка. Что она понимает! Уж если я им не нравлюсь, тогда понятно, почему нет хороших картин.
Ольга вскочила на парапет.
- Ничего тебе не понятно. Черная ты ворона. Бутылка из-под чернил! Кривляка! Ну, что уставилась? - Ольга принялась петь, кстати, тоже на непонятном языке, и плясать. - Подумаешь, - сказал она, отдуваясь. - Так петь и плясать все могут, только стесняются. Еще перед зеркалом упражнялась три года. Не могла это время на дело потратить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23