Киммери поставила у моих ног стаканы с водой, принесенные из кухни. Несмотря на то, что в комнате царил полумрак – в прихожей от тусклого светильника, висевшего у нас над головами, было не больше света, чем в комнате, по полу которой гуляли отблески городских огней, – Киммери впервые сняла очки, и я увидел, что у нее небольшие глаза с ласковым, ищущим выражением. Она села напротив меня, прислонившись спиной к стене, так что мы с ней стали похожи на стрелки часов, а серединой циферблата при этом оказались наши туфли. Судя по времени, которое мы с ней показывали, было четыре часа. Я попытался «перевести время» на полночь.
– Ты давно тут живешь? – поинтересовался я.
– У этого жилья такой вид, будто я расположилась здесь на однодневную ночевку, – промолвила Киммери, – но я живу так уже около месяца. Я недавно порвала со своим парнем, да это и заметно, правда?
– С тем самым торговцем ореосами? – Я живо представил себе загорелого, видавшего виды ковбоя, сидящего на лошади на фоне заходящего солнца и подносящего ко рту печенье, как сигарету. А потом, повинуясь тику, я вообразил, как этот же тип сквозь микроскоп разглядывает крошки от печенья, пытаясь разглядеть на них серийные номера.
– Ну да, – подтвердила Киммери мою догадку. – А потом одна моя подруга сказала, что выезжает из квартиры, и предложила мне переехать сюда. Но мне здесь очень не нравится. Я стараюсь поменьше бывать тут.
– И где же ты проводишь время? – полюбопытствовал я. – В «Дзендо»?
– Или в кино, – кивнув, уточнила девушка.
Вообще-то тики не слишком одолевали меня у нее дома. По двум причинам. Первой была сама Киммери – неожиданный бальзам на мою истерзанную за день душу. Второй – беспорядочный поток ключей к разгадке тайны, мой катастрофический визит в «Дзендо». Синдром отступил перед лихорадочной работой мозга – я должен был разобрать разрозненные бусины и нанизать их на одну нитку, пытаясь не перепутать их строгий порядок: Киммери, швейцары, Матрикарди и Рокафорте, Тони и Семинол, важные монахи, Джерард Минна и убийца. Убийца Минны.
– Ты заперла дверь? – спросил я у Киммери.
– Да ты и в самом деле боишься, – удивилась она, широко распахивая глаза. – Ах да, вспомнила. Ты же опасаешься гиганта.
– А ты разве не видела его? – поинтересовался я. – Здоровяка, который вытащил меня из «Дзендо»? – Я уж не стал говорить о том, что произошло после этого. И так стыдно, что Киммери пришлось ввязаться в эту историю.
– Так он настоящий гигант?
– Ну а как еще назвать его?
– Интересно, гигантизм передается по наследству?
– Я бы сказал, что да. Он не приложил никаких усилий к тому, чтобы стать таким высоким. – Одной рукой я прикоснулся к здоровенной шишке на голове, а вторую ладонь старательно прижимал к ноге, силясь не повторять движений кота и не возить ногтями по штанине. Вместо этого я переложил руку на домотканую подстилку с грубыми, кривыми швами.
– Кажется, я все-таки не видела его, – призналась Киммери. – Ты же помнишь, я ведь сидела.
– И никогда прежде ты его не встречала?
Девушка отрицательно помотала головой.
– Но ведь и тебя до вчерашнего дня я ни разу* не видела, – проговорила она. – Наверное, мне следовало попросить тебя не приводить подобных типов в «Дзендо». И не устраивать там шума. А теперь выходит, что я пропустила почти всю лекцию.
– Неужели после того, как я… как меня, – поправился я, – вывели, лекция продолжалась? – изумился я.
– Конечно, а почему бы и нет? После того, как ты и твой гигант ушли оттуда.
– А почему же ты не осталась?
– Потому что я еще плохо умею концентрироваться, – с горечью ответила Киммери. – Если ты настоящий дзен-буддист, то должен сидеть , не обращая внимания ни на что – как Роси. И Уоллес. – Она закатила глаза.
Меня так и подмывало напомнить ей, что она все-таки отодвинулась в сторону, чтобы ее не раздавили, но это было всего лишь одно возражение против тысяч других.
– Ты не понимаешь, – сказал я. – Я не приводил великана в «Дзендо». И никто не знал о том, что я собираюсь туда.
– Значит, надо полагать, что он следил за тобой. – Киммери пожала плечами, не желая вступать в спор. Для нее было очевидно, что мы с гигантом тесно связаны друг с другом. Я стал причиной его появления в «Дзендо», а значит, несу ответственность за его существование.
– Послушай, – обратился я к девушке. – Я знаю американское имя Роси. Он не тот, кем ты его считаешь.
– Никем я его не считаю, – пожала плечами Киммери.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я же не говорила, что Роси – это в действительности Майкл Джексон. Я просто сказала, что не знаю.
– Ну хорошо, только имей в виду, что он вовсе не учитель дзен-буддизма, – пояснил я. – И он наверняка имеет отношение к убийству.
– А вот это глупо. – Голос ее звучал строго, словно я отпустил неуместную шутку и ей приходится ставить меня на место. – К тому же, по-моему, каждый, кто учит дзен-буддизму, и есть учитель дзен-буддизма. Даже если такой человек – убийца. Точно так же, как каждый из тех, кто приходит в «Дзендо» сидеть, – это ученик. Даже ты.
– А чем я хуже других?
– Ничем не хуже, – отозвалась Киммери. – Во всяком случае, с точки зрения дзен-буддизма. Вот и все.
– Ясно.
– Да не будь ты таким кислым, Лайонел! Я же просто шучу. Ты уверен, что тебе не мешает кот?
– Разве у него нет имени? – Кот-Гитлер тем временем нахально устроился у меня между ног и, топчась на матрасе, громко мурлыкал, только что слюни не пуская от удовольствия.
– Его зовут Шелф , но я никогда к нему так не обращаюсь.
– Шелф? – переспросил я.
– Знаю, что кличка нелепая, – кивнула Киммери. – Но это не я дала коту имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111