– Ничего не заказав? А какой ему интерес разговаривать с безденежным голодранцем?
– Окраины Палермо такие же?
– Воровские притоны – да, – серьезно ответил я.
– А этот тоже?… – изумился Тони.
– Нет, тогда бы вышибала не посторонился спокойно когда мы входили. Здесь всё относительно чисто.
Через пару минут перед нами на большом блюде лежа жареный гусь. Я достал кинжал (вилка и столовый нож в этом мире считаются излишней роскошью) и начал отрезать от гуся ногу. Как ни странно (еще утром кинжал был деревянным), нога легко отрезалась.
Эльфийское виио оказалось очень слабоалкогольным напитком с сильным медовым привкусом. Алекс даже разрешил Тони его пить (а что делать?).
Минут через десять от гуся остались одни косточки, а мы все по отдельности героически пытались решить вопрос, что делать с жирными руками. Наконец, Алекс нашел идеальный выход – пальцы надо облизать. Гномы, во всяком случае, поступали именно так.
– Только не вздумай повторить это дома, – предупредил Алекс младшего братишку.
– Угу, – согласился Тони, – но теперь я знаю, что так вкуснее.
Мы тихо посмеялись.
К нам опять подошел трактирщик:
– Господа всем довольны?
Я кивнул.
– Золотой, – заметил он, как будто между прочим. Мы больше не внушали ему опасений. Вот так всегда! Если бы мы разнесли тут все в мелкие щепки, выяснилось бы, что именно столько стоит не только обед, но и четыре превращенных в растопку стола.
– Мы швыряемся деньгами после дела, а не до, – возразил я.
– А-а-а, так господа наемники ищут работу? – негромко уточнил трактирщик.
Я кивнул.
– Ну, я мог бы порекомендовать подходящего работодателя…
– Но?… – спросил я с едва заметной угрозой в голосе.
– Золотой, – повторил трактирщик, нахально улыбнувшись.
Я расхохотался:
– Этот господин придет сюда? Трактирщик согласно кивнул:
– Очень скоро.
– Мы подождем, – заявил я.
Улыбка на лице трактирщика завяла, и он, шаркая, удалился за свою стойку.
Лео провел рукой по струнам:
– А мы-то что будем делать? Просто тянуть время?
– Можешь сыграть и спеть, если хочешь. Может, нам даже за это сделают скидку со съеденного гуся.
Лео рассмеялся, потянулся за гитарой и запел по-английски:

Серые глаза – рассвет,
Пароходная сирена,
Дождь, разлука, серый след
За винтом бегущей пены…

Вряд ли гномы и трактирщик знали, что такое пароходная сирена, но и они слушали внимательно.

…Черные глаза – жара,
В море сонных звезд скольженье
И у борта до утра
Поцелуев отраженье…

В трактир вошел хорошо одетый «господин», но прервать песню не стал. А сам трактирщик его не заметил.

…Синие глаза – луна,
Вальса белое молчанье,
Ежедневная стена
Неизбежного прощанья…

У нас с Лео один и тот же любимый поэт. Следовало ожидать

…Карие глаза – песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полета.

Нет, я не судья для них,
Просто без суждений вздорных
Я четырежды должник
Синих, серых, карих, черных.

Как четыре стороны
Одного того же света,
Я люблю – в том нет вины –
Все четыре этих цвета. Р. Киплинг. Серые глаза – рассвет… перев. К. Симонова.



Обнаружив, что его слушают затаив дыхание, Лео смутился и опять приставил гитару грифом к стене.
«Хорошо одетый господин» подошел к стойке и начал чем-то шептаться с трактирщиком. Похоже, это тот самый «работодатель». Я внимательно его разглядывал: прихра мывает, левая рука тоже не в порядке, а медицина здесь… Тем не менее он, несомненно, самый опасный в бою человек из всех, кого мы сегодня видели.
Трактирщик кончил шептать и мотнул головой в нашу сторону: я угадал.
Господин шагнул к нашему столу и вопросительно поднял брови. Я кивнул. Он сел спиной к залу – храбрый… или глупый.
– Форрест, – представился он.
– Энрик, – ответил я. – Вы посредник? Он утвердительно кивнул.
– А какая работа? – поинтересовался я.
– Про дракона слышали?
– Даже видели, – ухмыльнулся Алекс.
– Гонорар? – поинтересовался я.
На деньги мне, разумеется, наплевать, но играть эту роль так приятно!
– Десять тысяч. Золотом, – он ожидал наших ахов, но не дождался. Мы усиленно делали вид, что за меньшие деньги сроду не работали.
– Пятнадцать, – выдавил он из себя, – и надо спасти одну знатную даму, если она еще жива, за отдельное вознаграждение, – подмигнул он.
– Хорошо, – согласился я. – Аванс?
– Нет! Слишком велик соблазн взять и смыться. Гвидо и Роберто в ярости вскочили со своих мест.
Я хлопнул ладонью по столу, и они сели обратно. Форрест не пошевелился.
Я покачал головой:
– На снаряжение.
– Сколько?
– Я пока не знаю. Увидеть дракона со стороны – не значит догадаться, как его пристукнуть, – я вытащил из кошелька золотую монету, обещанную трактирщику, и покрутил ее в руке.
Он это увидел, и его повлекло к нашему столу, как влечет к магниту железные опилки. Я положил деньги на край стола, но, когда он попытался забрать монету, я накрыл ее ладонью.
– Скажи, уважаемый, – обратился я к нему так грубо, как только мог из себя выдавить, – что ты знаешь о драконе?
– Э-э-э, – потянул трактирщик.
– Садись, – предложил я, – разговор будет долгий, а делать пока всё равно нечего, – я кивнул на почти пустой зал. Гномы шептались о чем-то своем, гномьем, пили что-то из больших кружек и уходить не собирались.
– Я человек маленький… – затянул трактирщик песню всех трактирщиков от Адама до наших дней.
– Но хорошо осведомленный, – отрезал я. – Я видел неподалеку обгоревшие крыши. Пламя он выдыхает?
Трактирщик кивнул.
– А на какое расстояние? – не выдержал Гвидо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126