Положили всех на пол, обыскали и покинули помещение. Слава Богу, при этом никто не пострадал, никого не забрали, ничего не разрушили, ничего не украли. Хотя бывали, конечно, и такие финалы.

ЭФФЕКТ УБИЙСТВА ЛИСТЬЕВА, ИЛИ КОНФИСКАЦИЯ КРЕСТА
Кстати, бурный подъем и крупномасштабные операции в борьбе с криминальным миром имели место еще до начала «Московского эксперимента». Волна арестов, шмонов, задержаний, обысков в казино, ночных клубах, проверок машин на трассе прошла весной 1995 года, когда в подъезде своего дома был убит известный тележурналист Владислав Листьев. В свое время это была довольно широкая кампания. Расследованием убийства занималась специальная бригада. Для профилактики мэр Москвы распорядился закрыть многие казино. А перед закрытием в Москву для наведения порядка были вызваны ОМОНы из разных городов. Чуть ли не триста человек признались в убийстве. По первоначальной версии основными подозреваемыми в убийстве Листьева были представители солнцевской группировки.
Впоследствии версия эта провалилась. Основанием для нее послужила оперативная информация о сходняке солнцевских авторитетов, на котором обсуждали вопросы, связанные с рекламным телевизионным бизнесом на ОРТ. Кроме того, стало известно, что один из телохранителей Сергея Михайлова (Михася), которого правоохранительные органы считают лидером солнцевской ОПГ, дал показания на своего шефа по поводу причастности его к некоторым преступлениям, в том числе и к убийству Листьева.
В конце августа 1995 года против солнцевских проводилась операция под условным названием «Закат», в которой участвовали ведущие подразделения РУОПа, МУРа, ГУОПа, ОМОНа. Было задействовано 500 милиционеров. Задержано 23 солнцевских боевика. Но это была капля в море, потому что, как я впоследствии узнал, произошла утечка информации, и большинство солнцевской группировки, предупрежденное о готовящейся операции, заблаговременно покинуло квартиры и офисы. Тем не менее операция «Закат» для многих все же была внезапной.
Мои клиенты рассказывали мне немало подробностей о тех днях, когда после убийства Листьева в Москве выполнялись профилактические действия: омоновцы врывались в помещения, клали всех на пол, избивали, срывали золотые украшения, часы. Так, однажды ко мне в консультацию приехал Сергей Ч. По рекомендации моих клиентов он обратился ко мне за помощью.
Сергей Ч. с друзьями ехал на своем джипе с тонированными стеклами. Неожиданно их резко подрезал милицейский джип, и из него выскочили пятеро или шестеро человек в камуфляжной форме, в масках, с, автоматами.
– Не говоря ни слова, они вытащили нас из машины, – вспоминал Сергей Ч., – заставили сначала упереться руками о капот, затем расставить широко ноги, а после этого просто положили в грязь и стали избивать беспричинно. Устроили шмон в машине. У нас там ничего не было, хотя омоновцы вполне могли подложить нам оружие или наркотики. Но, видно, они преследовали совсем другую цель. Наспех избили нас, обыскали, у них, естественно, не было на это никаких санкций, изъяли крупные суммы денег, у многих сняли часы. У меня тоже взяли золотые часы «Картье» стоимостью двадцать тысяч долларов. Но самое главное, с меня сняли золотой массивный крест, он был для меня дорог, это подарок моего близкого друга.
И Сергей очень просил меня найти этот ОМОН или СОБР и вернуть хотя бы крест.
Через несколько дней мне удалось с помощью моих знакомых узнать, что в тот день и время по Ленинскому проспекту дежурили именно рязанские омоновцы. Они находились на специальной базе московского СОБРа, что в Большом Каретном переулке.
Мы с Сергеем отправились туда. Надо сказать, что Сергей относился к людям не робкого десятка, но, подъезжая к Большому Каретному переулку, он чувствовал себя далеко не уверенно.
Мы поставили машину и стали наблюдать. Вскоре к нам подошли три здоровых бойца в камуфляжной форме и поинтересовались, что мы тут делаем и что нам надо.
– А в чем, собственно, проблемы? – спросили мы.
– Тут территория режимной организации. Предъявите свои документы.
Мое адвокатское удостоверение, по всей видимости, сильно подействовало на представителей ОМОНа, и их тон стал более вежливым.
Я спросил, как мне повидаться с их руководством. Они провели меня к своему начальнику, рослому майору в камуфляжной форме. Я представился и изложил суть дела. Милицейский майор сделал удивленные глаза.
– Во-первых, откуда вы знаете, что именно наши ребята сорвали с него золотой крест? Вовторых, а может, ваш подзащитный придумал эту версию?
– Видите ли, – ответил я, – мой подзащитный хорошо рассмотрел нашивки рязанского ОМОНа у одного из бойцов. А придумывать, что у него отняли золотой крест, и совершенно безосновательно обвинять работников милиции нет никакого смысла.
– Хорошо, я постараюсь выяснить, – сказал майор. – Опознание проводить мы не имеем права, поскольку все работники СОБРа являются засекреченными сотрудниками. Наверное, оснований к возбуждению уголовного дела нет.
– Да, конечно, – ответил я, – пока мы не хотели бы возбуждать уголовного дела. Думаю, что вопрос можно решить мирным способом.
– Конечно. Если вещи действительно отобрали, то мы найдем все, вернем и накажем провинившегося сотрудника. Дайте описание креста.
Мой клиент взял чистый лист бумаги и стал подробно записывать основные приметы золотого креста. Я оставил свой телефон, и мы благополучно покинули здание СОБРа.
Особой надежды на успех нашей миссии у нас не было. Мы думали, что скорее всего майор подготовит какую-либо бумагу, указывающую, что наши требования совершенно безосновательны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13