– Констанс… – произнес он и замолчал.
– Узнала о нас?
– Нет, с ней что-то не то. Анализы показали высокое давление и диабет.
Долорес облегченно вздохнула.
– О, это, конечно, плохо. Но такие болезни вполне излечимы.
– Конни боится уколов. А врачи считают, что инсулин в таблетках ей не поможет, содержание сахара в крови слишком высокое. И, конечно, давление. Она всегда играла в гольф, вела активный образ жизни и боится стать полуинвалидом.
– Чепуха! Несколько месяцев – и здоровье вернется. Констанс еще нас переживет.
– Ты все сказала сама.
– Не понимаю…
– Она действительно проживет очень долго, но в постоянном страхе и без движения. Завтра Конни выписывают. Она хочет месяц провести на море и уже одолжила яхту у Дебби Морроу.
– Вот и прекрасно.
– Вовсе нет. Похоже, придется ехать и мне. Долорес изо всех сил старалась не разрыдаться.
А Бэрри нервно ходил по комнате.
– Она уже договорилась с моим шефом. Они отпускают. Выхода нет.
– На целый месяц, – тихо сказала Долорес.
– Это целая вечность, – как эхо, повторил он. Прижимаясь к Бэрри, она шептала:
– Когда ты вернешься, деревья зазеленеют… Наступит май… И мы проведем его вместе.
Бэрри направился к двери. Пряча слезы, она бросилась за ним.
– Останься, ведь Констанс еще в клинике.
– Нет, мне нужно уложить вещи. Она хочет уехать завтра.
– Уже завтра?!
– Да, врачи настоятельно рекомендуют забрать Констанс как можно скорее, не хотят, чтобы она впала в депрессию. У нее на самом деле климакс.
– Пиши мне.
– Постараюсь придумать что-нибудь получше. Я буду звонить тебе из каждого порта. Надеюсь, Дебби поедет с нами. Мне будет легче справляться с настроением Констанс.
– Дебби?
– Да, Дебби Морроу, ей принадлежит яхта. Долорес уже почти овладела собой.
– Я знаю Дебби. Ей уже, должно быть, пятьдесят пять. Смешно, когда женщину в таком возрасте называют, как ребенка.
– У Дебби более пятидесяти миллионов. Думаю, что с такими деньгами ее и до девяноста лет будут называть так, как она пожелает.
– Откуда у Дебби столько денег?
– Во-первых, наследство. Да и замуж она вышла за денежный мешок. Когда муж умер, ей досталось все его состояние. – Бэрри внезапно крепко обнял Долорес. – Почему мы с тобой не имеем ничего?
– Потому, что Дебби и Констанс нужны только деньги. А мы необходимы друг другу.
Глава 26. НЕЧТО ТАКОЕ…
Бэрри хоть раз в неделю, но звонил. А Долорес не знала, куда деваться от гнетущего одиночества. Она по-прежнему гуляла с детьми и охраной, делая вид, что ей наплевать на постоянно околачивающихся у дома репортеров. На самом деле ей было приятно. Хотя в последнее время интерес к знаменитой вдове-затворнице стал потихоньку угасать… За месяц лишь в одном журнале появилась одна-единственная ее фотография. Ее сняли на открытии центра Линкольна, где они с Майклом присутствовали. Шурин признавался, что Джойс уже стала ворчать из-за его поездок в Нью-Йорк.
– Хочу сводить тебя завтра на премьеру нового мюзикла – «Хэтти», – сказал он, наливая себе бренди.
Долорес стояла у окна, глядя на реку.
– Об этом начнут кричать все газеты, а Джойс, как ты говоришь, недовольна твоими частыми отлучками.
– Нет, в тебе соперницу она не видит. Но в проницательности моей энергичной маленькой женушке не откажешь. Джойс нюхом что-то чует.
Долорес отвернулась и принялась возиться с кондиционером.
– Здесь очень жарко. – А эту штуку почему-то не включают до середины мая.
Она тянула время. Майкл в сексуальном плане ее никогда не интересовал. Но с ним хоть изредка можно было появиться где-нибудь. От верховного судьи толку мало, газетчики его не замечают. А брат Джимми хорош собой, и они отлично смотрятся вместе. А главное, пока люди болтают о ней и Майкле, никто не заподозрит ее в недозволенных отношениях с Бэрри. Бэрри! Даже при мысли о нем закружилась голова. Осталось уже меньше десяти дней… Она снова очутится в его объятиях, ощутит вкус его поцелуев… Ни одного мужчину она так не целовала. Интересно, многие ли знают, что поцелуй дает такое же наслаждение, как и физическая близость?
– Долорес, оставь в покое кондиционер. Если хочешь, я открою окна.
Она окинула Майкла, удобно расположившегося в любимом кресле Бэрри, долгим, внимательным взглядом. А что, если придется изредка спать с ним, чтобы удержать возле себя?.. Нет! Это невозможно.
– Долорес, успокойся и сядь. Я хочу поговорить с тобой.
– Мне нужно посмотреть, все ли в порядке у детей.
– Ради бога, они не младенцы, и не нужно качать их колыбельки. Мэри Лу вон какая вымахала, близнецы тоже тянутся вверх.
Долорес присела на краешек тахты.
– Думаю, нам не стоит появляться на премьере. Будет слишком много шума. У Джун Эймз потрясающая популярность. Она всегда играет против правил. А пресса это смакует. Известные кинозвезды редко соглашаются выступать в мюзиклах на Бродвее. Вчера один из телекомментаторов довольно пространно распространялся об этом. Джун, болтал он, потеряет все, если ей не удастся убедить критиков, что кроме красивой мордашки у нее есть и талант.
– Дай мне хоть слово вставить. Я хочу поговорить, – Майкл явно злился, – о серьезных вещах. Ты так хорошо знаешь Джун? Откуда?
– Смотрю телевизор, читаю газеты, просматриваю все журналы. Нужно же иметь представление, что пишут о моей персоне, – без стеснения заявила она. – Да и чем еще заполнить свое время?!
– А куда ты подевала подруг? У Джойс их невообразимое количество. Займись, в конце концов, благотворительностью.
– Джойс – жена сенатора и живет в Вашингтоне. Я же…
– Да, да… королева Виктория. Только очень красивая.
– Надеюсь, ты не будешь отрицать, что пресса называет меня таинственной, недосягаемой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28