«Уж не почудилось ли мне?» – подумала.
– Я несказанно рад вас видеть, – раздался из ретрансов голос милорда. – И ещё больше – ощущать. То, что я чувствую, несомненно свидетельствует, что меня вскоре постигнет финансовое разорение, но я, сами понимаете, по этому поводу не огорчаюсь. Законный наследник престола дороже любых денег.
Открытая платформа быстрым скачком приблизилась к посадочному модулю почти вплотную.
– Ха-ай, Джи-имми, – нежным голосочком почти пропела суперкарго. – А уж как мы тебя рады видеть... сам понимаешь.
И она свирепо уставилась на Перебора, у которого и без того явно поджилки тряслись. Взгляд её недвусмысленно предупреждал актёра-дебютанта: облажаешься, дескать, сожр-ру с потр-рохами. Сам понимаешь. Суперкарго включила визуальную трансляцию и обворожительно улыбнулась милорду...
А для Номи вдруг на мгновенье перестало существовать всё окружающее. Потому что она увидела глаза тоненького как щепка че... нет, не человека, а существа, стоявшего рядом с милордом-заказчиком. Глаза того, кто стоял рядом, держа в конечностях какую-то изогнутую трубку, облачённый в нечто, весьма напоминающее рыцарские латы, были белёсыми.
Нет, это был не тот кошмарный тип с Танжер-Беты, едва не уволокший её в свой воплощённый кошмар, исказивший реальность коридора космобазы. Но – близкий его родич.
Несомненно.
Номи схватилась за подлокотники кресла и так сильно сжала их, что ногти, впившиеся в металлопласт, с противным хрустом сломались. Однако девушка не обратила никакого внимания на резкую боль.
– Но-о... – выдохнула она.
– Позвольте представить моего доверенного помощника, – по всем правилам этикета говорил милорд, – сэра Нормана Шеащибойо Ланселота. Как видите, он – чистокровный роальд и, тем не менее, – член Реставрационного Совета.
Белёсоглазый наклонил голову, приветствуя исполнителей заказа. На выпуклом нагруднике его лат сверкало изображение золотого меча, похожего на стилизованную четырёхконечную звезду с одним длинным и тремя короткими лучами.
– Посему никто не отважится упрекнуть милорда Джеймса в оголтелом расизме, – на чистейшем спейсамерике, конечно же, вымолвил кровный родич памятного кошмара с космобазы Танжер-Бета, – и за это он терпит моё присутствие.
Поразительно, но кошмарный родич – улыбнулся.
«Совсем как человек!» – в шоке подумала Номи.
И старательно запрятала свой испуг подальше.

* * *
...Вслед за антиграв-платформой космобот опускается в бескрайние, колышущиеся зелёные волны и тонет в них, поглощённый листвою.
Гигантские деревья как будто расступаются перед машинами. Глубоко в недрах, в зарослях подлеска, становится различимым тёмное отверстие, вначале едва-едва, но всё больше и больше, и вот, раздвигая ветви, сквозь сеть лиан, платформа проникает в него. Переглянувшись с суперкарго и супероружейником, Кэп Йо осторожно вводит многогранный кристалл ТП следом, и тяжёлые створы бесшумно смыкаются за кормой модуля.
Круглый туннель вертикален и узок. Труба с гладкими стенками, ведущая вниз. Платформа опускается и опускается, кажется, к самому центру планеты...
– Похоже, они здесь исключительно под поверхностью обитают, хоронясь от врагов, – произносит капитан.
– Мне это нравится, – говорит Ург. – В замкнутых пространствах многократно возрастает эффективность короткоклинкового колющего и режущего вооружения.
Перебор диким взглядом таращится на флоллуэйца, и суперкарго кладёт на плечо новичка тяжёлую верхнюю лапу.
– Ты всё помнишь, о чём мы с тобой толковали, малыш? – сурово вопрошает.
– Д... д-да... – заикается Энджи.
– Он помнит, – говорит Ург и, повернувшись к несчастному ксенологу, молча смотрит па него. Коротко, не больше секунды, но бедолаге, похоже, достаточно.
– Да что вы к нему... – не выдержав, вступается Номи и замолкает, не поспев отыскать подходящее слово. Не скажешь же старикам «пристебались» или нечто вроде.
– ...прие... – ещё более грубо, опустив «ст», выражается Кэп Йо и говорит, не оборачиваясь: – А девочка права. Не переборщите с накачкой. Юноша сделает всё, что от него зависит. Я в него верю.
Номи отмечает: Перебор бросил в спину капитана благодарный взгляд. «Что, – думает девушка, – при невосторженном, мягко выражаясь, отношении Энджи к представителям расы человеков является немалым достижением».
...И юноша оправдывает доверие. Да ещё как!
С превосходным спесивым апломбом в тоне, жестах и мимике он виртуозно копирует чванливого гордеца Джонни, разысканного Солом в грязных пещерах коллекционеров Акыра. Спесивый цесаревич успел всем вольным изрядно осточертеть за короткое время до своего исчезновения. «Что имеем, не храним, потерявши, горько плачем!» – прокомментировала Бабушка Ррри, когда все осознали степень опасности, грозящей внезапно «осиротевшим» Экипажу и кораблю.
Энджи с такой непередаваемой гордыней, написанной на физиономии, играет роль цесаревича, что невольно закрадывается сомнение: а не был ли фальшивкой именно тот принц, разысканный и вновь пропавший?!
Зал подземного дворца реставраторов, в котором подменённому наследнику оказываются «первоначальные» почести, невелик, но интерьирован импозантно, внушительно, как и полагается королевскому апартаменту.
«Джонни», за неимением трона, без приглашения, ничтоже сумняшеся усаживается в наиболее роскошное с виду кресло, открывает рот и начинает вещать. И первые пять минут все, даже эскортирующие его члены Экипажа Вольного Торговца, уверены, что Принц собственной персоной вернулся в лоно семьи. Все. Доверенный роальд, полдюжины начальственной наружности стариканов, три громадных бодигарда, несколько слуг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18