Как пра
вило, это была я. А мальчика Фиакру я украла у моей лучшей подружки Зои, пот
ому что его отец был знаменитым актером. Если честно, то только по этой при
чине я позволяла ему каждую ночь на полчасика залезать мне под юбку. Я меч
тала о встрече с его папой. Но чего не случилось, того не случилось.
Родители считали, что мне необходимо увидеть мир, посмотреть, как живут д
ругие люди. И все время напоминали, мол, мне очень повезло, что я живу в боль
шом доме на берегу моря, и, чтобы я оценила другой мир, мы проводили лето на
нашей вилле в Марбейе, Рождество Ц в нашем шале в Вербьере, а на Пасху езд
или в Нью-Йорк за покупками и останавливались в отеле «Риц». Розовый «мин
и-купер» с откидывающимся верхом и моим именем ждал моего семнадцатилет
ия, а приятель отца, у которого была своя записывающая студия, хотел просл
ушать меня и, не исключено, записать. Хотя я терпеливо снесла его руку у се
бя на заду, у меня не возникло ни малейшего желания остаться с ним наедине
даже на мгновение. И ради будущей славы тоже.
Мама и папа постоянно посещали благотворительные мероприятия. Как прав
ило, мама больше денег тратила на платье, чем на пригласительный билет, и,
кроме того, дважды в год делала незапланированные покупки, чтобы потом о
тослать ненадеванные платья своей невестке Розалин, которая жила в дере
вне, Ц на случай если Розалин захочется подоить корову в сарафанчике от
Эмилио Пуччи
Марчезе Эмилио Пуччи (1914Ц 1992), флорентийский дизайнер одежды и основа
тель дома моды «Эмилио Пуччи», предпочитал узоры из текучих, обведенных
контуром цветных полос, складывающихся в абстрактные рисунки. Он ввел в
мир моды самые яркие рисунки и превратил спортивную одежду в элегантный
костюм, покорил Америку и научил женщин отдыхать в такой одежде.
.
Теперь я знаю Ц когда нас выбросили из мира, в котором мы жили прежде, Ц ч
то ни один из нас не был хорошим человеком. Наверное, где-то в глубине души,
несмотря на всю свою безответственность, мама тоже это знает. Мы не были п
лохими, но и хорошими не были. Ничего никому не давая, мы очень много брали
себе.
Не по заслугам много.
Прежде я никогда не задумывалась о том, что будет завтра. Жила одним днем.
Жаль, теперь это невозможно, очень жаль. В последний раз, когда я видела па
пу живым, то раскричалась на него, заявила, что ненавижу его, и ушла, хлопну
в дверью прямо у него перед носом. Мне не пришло в голову вернуться. Моего
маленького мирка мне хватало, и я не желала думать о том, как мои слова и де
ла сказываются на других людях. Папе я крикнула, что не желаю его больше ви
деть, и больше я не видела его живым. Зачем мне было думать о завтрашнем дн
е или о том, что это были мои последние слова, сказанные отцу, да и вообще по
следний разговор с ним? Тогда меня занимало другое. За многое мне еще пред
стоит себя простить. И на это потребуется время.
А сейчас из-за папиной смерти и всего того, чем я хочу поделиться с вами, мн
е ничего не остается, как думать о завтрашнем дне и обо всех тех людях, кот
орые будут завтра. Сейчас, просыпаясь утром, я радуюсь новому дню.
Папу я потеряла. У него больше не будет завтра, и у нас с ним тоже больше не б
удет завтра. Вам, верно, понятно, что теперь я ценю каждый новый день. И я хоч
у, чтобы каждый из них стал лучше предыдущего.

Глава вторая
Две мухи

Прежде чем муравьи определяют для себя безопасны
й путь в поисках еды, один из них идет первым, оставляя за собой на тропе па
хучий след. Стоит наступить на муравьиную цепочку или затоптать пахучую
тропинку, что психологически менее ужасно, муравьи как будто теряют разу
м. В панике они мечутся туда-сюда, не в силах отыскать нужную дорогу. Мне нр
авится наблюдать, как они поначалу совершенно дезориентированы, пускаю
тся в беспорядочное бегство, натыкаются друг на дружку, стараясь вновь у
чуять след, но проходит время, они перегруппировываются, реорганизовыва
ются и опять встают на свою тропу, словно ничего не случилось.
Глядя на их суматошные передвижения, я думаю о том, как мы с мамой похожи н
а них. Нас остановили, отняли у нас лидера, затоптали нашу тропинку, и в наш
ей жизни воцарился хаос. Я полагаю Ц я надеюсь, Ц что со временем мы внов
ь выйдем на правильный путь. Кто-то один должен вести остальных. Глядя на
маму, я понимаю, что она не годится на эту роль и что мне придется вести ее з
а собой.
Вчера я видела муху. Она тщетно пыталась выбраться из гостиной, билась в о
кно, вновь и вновь ударялась о стекло головой. Потом перестала изображат
ь ракету, но, не переставая жужжать, словно в последней смертельной атаке,
врезалась в раму под открытой форточкой. Я была разочарована, потому что
поднимись она чуть повыше Ц и получила бы свободу. Так нет, она опять и оп
ять билась в стекло. Могу представить ее отчаяние, когда она видела дерев
ья, цветы, небо и не могла выбраться к ним. Несколько раз я пыталась ей помо
чь, выставить ее в форточку, но она улетала от меня и вновь начинала кружит
ь по комнате. В конечном счете она опять вернется к тому же окну, и, наверно
е, я даже смогу услышать: «Опять это окно, в которое я попалась…»
Интересно, что, сидя в кресле и наблюдая за мухой, я казалась себе Богом, ес
ли, конечно, Бог есть. Верно, сидит себе на небе и словно смотрит кино, совсе
м как я сама смотрела на муху, ползущую вверх, чтобы вырваться на свободу.
Она ведь не попала в ловушку, просто глядела не туда. Интересно, а Богу изв
естен выход для меня и для мамы? Если я вижу открытую форточку для мухи, то
и Бог знает, каким будет для нас завтрашний день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16