– Я сломал палец о его челюсть. – Ник блаженно улыбнулся, взбодренный приятным воспоминанием.
Мэгги поспешила сменить тему, вспомнив кстати его слова.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что пил из-за него? Я думала… То есть ты разве был в клубе один? – Этот вопрос преследовал ее со вчерашней ночи.
– Ты имеешь в виду, не было ли у меня там свидания?
Он неожиданно сел на край кровати, и Мэгги пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не податься к нему, не дотронуться до теплой, блестящей кожи. Она не отводила от него широко раскрытых глаз. Разбитый рот иронически искривился.
– Нет, я был там не с женщиной. Я однолюб, Мэгги. Когда я хочу женщину, я хочу только одну. А на этот раз… ты знаешь, какую женщину я хочу. Поэтому, когда вышла встреча с этим болтуном, который нарывался на драку, с чего бы мне отказываться от случая дать выход своей досаде? Я могу выиграть бой, но перевес в войне все равно на его стороне. У него есть ты.
Мэгги сглотнула, отводя взгляд от его затуманенных желанием глаз.
– Но… Финн сказал, что вы дрались из-за Лори.
– Верно. В конце концов, он не знает о нас с тобой, так? Я стукнул его разок за Лори… но все остальные тумаки были за тебя.
Мэгги побледнела.
– Ты мог убить его.
И снова эта ироническая улыбка.
– Решив тем самым свою проблему, не правда ли? Но нет. Я знаю свою силу.
Покидая ринг, я поклялся никогда больше не пускать в ход кулаки. Ты заставляешь меня хотеть многое из того, что я поклялся никогда больше не делать, Мэгги… – Его поврежденная рука коснулась ее подбородка, и она потянулась, чтобы оттолкнуть ее, но каким-то образом руки их соединились.
Ник уставился на этот мимолетный союз, и Мэгги вспомнила, что потянулась изуродованной рукой. Ник уже видел ее, и, может быть, поэтому привычный рефлекс не сработал. – Хорошая пара, не правда ли? – проговорил он.
Она покачала головой, не зная, что сказать, чтобы не выдать своих чувств.
– Ты не должен находиться здесь.
– В твоей спальне? На твоей постели? Ведь это же все твое, правда, Мэгги?
У вас с мужем отдельные комнаты, отдельные гардеробы, отдельные ванные.
Нигде ни следа встреч, ни забытого носка, ни расчески. Даже дверь между вашими комнатами заперта.
– Ты высматривал? – возмутилась Мэгги, отдергивая руку.
– Я был заинтригован вашим домашним устройством. – Он пожал плечами, отчего под кожей заходили мощные мышцы.
– Финн и я уважаем личную жизнь друг друга, чего, очевидно, нельзя сказать о тебе. Не будешь ли любезен встать с моей кровати?
– Что ты делаешь, когда хочется близости, – просовываешь письменное приглашение под дверь?
– Не твое дело. Тебе не надо в офис или куда-нибудь еще?
– Сегодня воскресенье, – напомнил он. – Не могу поверить, что такая страстная, чувственная женщина, как ты, может быть счастлива, ведя столь стерильный образ жизни.
– Я… я очень чутко сплю, а Финн храпит, – придумала на ходу Мэгги.
– Тебе не кажется, что простыни могут влиять на… на твой расстроенный сон?
– Что ты хочешь сказать? – растерянно спросила Мэгги, не сразу сообразив, на что он намекает.
– Цвет. Он немного… э-э… нарушает цветовое решение. Все остальное так красиво подобрано…
Она совсем забыла об этом. Теперь ее лицо почти сравнялось цветом с простынями. Оставалось только делать хорошую мину при плохой игре.
– Мои старые простыни? – переспросила она, глядя прямо в его насмешливые глаза. – Они у меня уже столько лет!
Подняв бровь, он пощупал совершенно новый шелк.
– Я слишком хорошо воспитан, чтобы назвать тебя лгуньей.
– Ты только что сделал это! Если не намерен уходить, надень хотя бы рубашку, – сказала она, пытаясь увести разговор в сторону от спальных принадлежностей.
– Она в отвратительном состоянии. Подумай, какие разговоры пойдут, если я выйду из твоей квартиры, выглядя так, будто с меня сдирали одежду. Я думал, у тебя найдется что-нибудь подходящее…
– Сомневаюсь, что моя одежда будет хорошо сидеть на тебе, – сказала Мэгги, кокетничая вместо того, чтобы ухватиться за возможность выставить его.
– Ну, не знаю. – Бесстыдные глаза ощупали туго подоткнутую простыню. Насколько я помню, ты очень хорошо сложена.
– Финновы вещи будут тебе малы, – поспешно сказала она. – Придется добыть что-нибудь у Сэма. Подожди внизу. Я как-нибудь обойдусь без еще одного боя.
– Думаю, прошлой ночью я избавился от желающих почесать об меня кулаки, сказал он, не двигаясь с места. – Если бы мне еще удалось избавиться от тебя, я снова стал бы самим собой… – Он наклонился над ней, опираясь уже обеими руками о края кровати. Мэгги вжалась спиной в подушки и уперлась ладонями в его обнаженную грудь. Это была ошибка. Она чувствовала его сердцебиение, электрические разряды, пронзавшие кожу, несущие желание, которое отражалось в его темнеющих глазах. Ее руки невольно задвигались, пощипывая жесткие соски, отчего тело Ника содрогнулось, а с губ сорвался нечленораздельный стон. Эти губы наполнили все ее зрение, все чувства: все ее существо сосредоточилось на медленном, чувственном приближении пьянящего томного рта. Лицо ее сказало ему все. – Мэгги! – Хриплый оклик вернул ее к реальности. Финн, одетый в богатый парчовый халат и выглядящий в таком наряде еще хуже, пораженный, стоял в проеме двери. – Что, черт возьми, здесь происходит?
Ник не подчинился яростному толчку ладоней Мэгги, – ладоней, мгновением раньше блаженно скользнувших в густые темные волосы у него на затылке. Он сидел как ни в чем не бывало, не убирая рук.
Мэгги выглядывала из-за него, видела потрясенного мужа и мечтала, подобно хамелеону, раствориться со своим румянцем на фоне проклятых простыней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55