— Дэб прикрыла глаза.
— Ну, это и так понятно. Если бы вы или кто-нибудь еще в этом банке догадался просто из вежливости позвонить и выяснить, что происходит, вы бы все узнали. Но у вас все делается либо по почте, либо через счета. И вы не имеете права лишать человека собственности.
— Подождите минуту, — возмутилась Дэб. Мы пытались связаться с мистером Барреттом по почте и по телефону. Но ответа не получили. Если мистер Барретт не сможет оплатить все долги к сроку, указанному в документах, мы вынуждены будем продолжить процедуру согласно всей строгости закона.
У нее появилось непреодолимое желание заглянуть в папку со счетами Барретта, чтобы освежить это дело в памяти. Успешное разрешение проблемы по его банковским счетам было напрямую связано с повышением шансов Дэб на должность вице-президента. С тех пор как президент стал намекать на то, что она недостаточно хорошо справляется со своими обязанностями, касающимися счетов клиентов, Дэб не оставалось ничего другого, как возбудить дело о лишении права выкупа закладной мистера Барретта. Детально изучив все подробности, она много раз пыталась связаться с Джоном Барреттом и, как могла, задерживала вынесение окончательного решения. И наконец, чтобы доказать президенту и всем членам совета директоров, что женщина вполне может справиться с любыми самыми сложными обязанностями вице-президента банка, Дэб дала официальный ход делу Барретта.
И сейчас, глядя на сидящего напротив мужчину, она поклялась себе, что никогда не позволит этому неотесанному ковбою подвергать опасности ее удачную карьеру.
Однако ковбой не спешил с ответом. Он лишь задумчиво смотрел на Дэб, скользя взглядом от ее макушки к краю стола, который мешал дальнейшему обозрению. Дэб даже захотелось немедленно потрогать свои волосы, чтобы удостовериться, все ли в порядке с прической. Обычно Дэб не обращала внимания на то, какое она производит впечатление. Кроме, естественно, профессиональных качеств. Цвета ее костюмов полностью соответствовали, по ее мнению, образу банковского работника: темно-синие, угольно-серые и, конечно, черные. И ее совсем не заботило, что думают о ее внешности незнакомые посетители.
Но почему так бешено стучит сердце? Почему ей вдруг захотелось сбросить пиджак и хоть немного остудить жар, охвативший ее?
Откуда это странное ощущение, будто она давно знает этого человека? Ее чувства словно откликаются на его дыхание, его силу и мужественность. Дэб осознавала это с каждым ударом сердца.
О Господи! Да что же с ней происходит?
Ведь он всего лишь еще один разгневанный клиент, которого необходимо успокоить. Это часть ее работы.
— Давайте вы будете изображать скрягу в другой раз. Ничто не мешает вам отложить еще на несколько месяцев это чертово решение о лишении права выкупа. Вы все равно не сможете сразу продать эту собственность. Цены на землю становятся все ниже, к Рождеству ничего не изменится. Через пару месяцев Джон вновь будет на ногах. Он осмотрит свое стадо, продаст кое-что и выплатит вам все долги.
— Но мы так не работаем, мистер... — Дэб в ужасе посмотрела на ковбоя. Она никогда не забывала фамилий. Но сейчас смогла вспомнить только его имя. Дасти. И то потому, что вскользь подумала: это не в честь ли его пыльных ботинок <Дасти — от англ. dusty — пыльный.>? Ну как она могла забыть его фамилию? Нет сомнений, что ее выбил из колеи пристальный взгляд этого ковбоя.
Переведя дыхание, она попыталась взять себя в руки, не замечать, как сильно этот человек заставляет ее нервничать, и погасить какое-то странное волнение внутри при каждом его взгляде. Его немыслимо голубые глаза, казалось, видели абсолютно все.
Уголок его рта медленно приподнялся в насмешливой, кривой улыбке. В глазах засветилось веселье, несмотря на то что внешне ковбой оставался невозмутимым. Он явно хотел посмотреть, как ей удастся выкрутиться из сложившейся ситуации. И без сомнения, ее неловкое молчание доставляло ему искреннее удовольствие, потому что время шло, а он ни словом не пытался ей помочь. Это заставило Дэб продолжить свою речь.
Сделав глубокий вдох, она начала говорить назидательным тоном, словно объясняла пятилетнему ребенку:
— Банк следует определенным правилам.
Мы не можем продлевать кредиты на неограниченный срок, иначе мы сразу же обанкротимся. Мистер Барретт знал все условия, когда подписывал договор. И он не выполнил этих условий. А что касается приближения Рождества, так мы несколько месяцев пытались с ним связаться. Если бы он оплатил счета, как ему было предложено, сейчас бы не возникло таких проблем. Мы действуем строго в рамках наших прав...
— К черту ваши права! Мы говорим о человеке, который всю жизнь трудился на этом ранчо. Сейчас он попал в беду. И вы вполне в силах дать ему шанс все объяснить и найти хоть какой-нибудь компромисс.
— Но мы пытались! — возмутилась Дэб.
Знал бы он, как она рисковала, задерживая решение по этому долгу. Президент банка буквально следил за каждым ее шагом по делу Барретта. И кто позволил теперь этому ковбою упрекать ее в равнодушии?
Дасти Уилсон встал, возвышаясь над ее столом и опираясь могучими кулаками на его край. Дэб даже прижалась к спинке кресла. И хотя их разделял огромный стол, Дэб подавляло само присутствие этого человека. Взгляд Дасти был удивительно пронзительным, он словно заглядывал ей прямо в душу. Его мощная фигура заполнила почти все пространство, а пыльный джинсовый костюм смотрелся в девственно-чистом офисе так же неуместно, как выглядела бы шелковая блузка Дэб на его ранчо. Исходящая от него сила сковала Дэб, заставив ее замолчать и, как под гипнозом, следить за каждым его движением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37