Терье был одет тоже по-домашнему. Бледно-кремовая рубашка с расстегнутым воротником позволяла видеть бронзовую грудь. Она вспомнила прикосновение его крепких мышц и силу, исходившую от него, и у нее пересохло во рту. Если несколько мгновений, которые она провела в его объятиях, способны вызвать в ней столь жгучее желание, то любовь с ним могла бы быть чем-то неземным!
Руне, как старший в семье, сидел во главе стола и, разговаривая с сыном и внуком, вообще не обращал на нее внимания. Обед — трапеза не для людей с плохим аппетитом. Они начали с домашнего супа из спаржи, по вкусу превосходящего все, что Кирстен когда-либо пробовала раньше. Затем последовали ломтики говядины, завернутые в трубочки и начиненные фаршем, а к ним — картофельные клецки с подливкой и еще с полдюжины добавок из разных овощей. Десерт состоял из фруктов с меренгами и взбитых сливок, политых шоколадным сиропом с жареным миндалем.
Сыры, как Кирстен уже знала, ели в основном за завтраком и за ленчем в бутербродах. Но после такого обеда она, конечно, не смогла бы съесть ни сыра, ни чего-либо еще. Количество пищи, которое поглотили двое младших членов семьи, показалось Кирстен феноменальным. Но и Руне не отстал от них, несмотря на свой возраст.
— Как вы ухитряетесь сохранять вес, если каждый день столько едите? — спросила она Лейфа. — По-моему, я больше никогда в жизни не почувствую голода.
— Если бы вы жили здесь, то скоро бы поняли, что вам необходимо добавочное топливо, — засмеялся Лейф. — Мы любим проводить свободное время в активных занятиях.
— Кирстен катается на лыжах, — включился в разговор Терье. — Большей частью на склонах с искусственным покрытием. Но это лучше, чем ничего.
— Бедным не приходится выбирать, — улыбнулась она, стараясь придать голосу ровное звучание. — Я тоже ради интереса регулярно играю в сквош, такой упрощенный вид тенниса, и дважды в неделю занимаюсь аэробикой. Так что меня, кажется, нельзя обвинить в лени.
— А вы не пробовали ради удовольствия ходить в долгие пешие походы? — спросил Лейф. — Или заняться альпинизмом?
— Нет. По правде говоря, у меня нет времени.
— Какая у вас работа? — продолжал Лейф.
— Я занимаюсь гигиеной рта. — Она улыбнулась, заметив его удивление. — Обычно именно так реагируют на мой ответ.
— Что заставило вас выбрать такую профессию?
— Одна из моих тетушек замужем за зубным врачом. Он убедил меня поступить на курсы и, когда я их окончила, взял на работу в свой кабинет.
— А у вас нет желания самой стать зубным врачом?
— Слишком долго учиться, и, наверно, нет призвания, — снова улыбнулась Кирстен.
— Жаль, — заметил Терье. — Видимо, вы могли бы унаследовать от него практику.
— У него есть сын, который унаследует практику своего отца, — возразила она. — Мне нравится делать то, чем я занимаюсь.
— В вашей жизни уже есть избранник? — задал очередной вопрос Лейф. — Или вы еще ищете такого, какой вам нужен?
— Избранника нет, — призналась она и почувствовала, как под взглядом Терье краска приливает к щекам. — И я не ищу мужа, если вы это имеете в виду.
— Вы бы предпочли отношения, не стесненные условностями?
— По-моему, это зависело бы от обстоятельств, — осторожно ответила Кирстен.
— Видимо, боитесь обязательств? — заметил Терье.
— Наверно, вам это лучше знать, — парировала она.
Руне бросил короткую и резкую реплику, не дав тем самым ответить Терье, который теперь беседовал с дедом. Кирстен твердо решила держать себя в руках, и тем более под задумчивым взглядом Лейфа.
— Простите, — пробормотала она. — Это было невежливо с моей стороны.
— Вас побудили к такому ответу, — проговорил Лейф. — Терье тоже надо бы извиниться.
— О, конечно, — согласился сын и посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом. — Это было бестактное замечание.
Руне снова заговорил, и на этот раз ему ответил Лейф. Не в силах выдержать взгляд голубых глаз, Кирстен переключила внимание на меренги, еще остававшиеся у нее в тарелке. Ей вдруг захотелось встать и уйти, вырваться из этой невыносимой ситуации. Никому из них не нужно ее присутствие, она крест, который приходится нести.
— Я позвонил своей сестре Ханне и пригласил ее прийти вечером, чтобы познакомиться с вами, — снова обратился к ней Лейф. — Я попросил ее также привести всю семью, если у них не запланировано что-то другое. Падчерица сестры, Ингер, примерно вашего возраста.
— Мы с ней уже встречались, — сообщила Кирстен. — Она сопровождала группу туристов на смотровой площадке фуникулера. Терье был так любезен, он повел меня туда, чтобы я полюбовалась видами.
— Хорошая мысль, раз уж вы оказались рядом, — одобрил их экскурсию Лейф. — Ты тоже, конечно, будешь дома? — обратился он к сыну. — Я знаю, что вам с Нильсом больше нечего сказать друг другу, но это особый случай.
— Буду, — бесстрастно согласился Терье.
— Но если у вас уже есть договоренность… — начала было Кирстен.
— Договоренности нет, — перебил он ее. — Меня три недели не было здесь.
— Должно быть, вы прибыли на одном и том же пароме, — словно бы только сейчас догадался Лейф. — Какое совпадение!
— Да, — согласился сын.
Руне снова прервал их беседу, обратившись сразу к обоим мужчинам, и они перешли на норвежский, отвечая ему. Их разговор продолжался несколько минут, и у Кирстен создалось впечатление, что старик нарочно затягивает его. Но ведь ради нее в течение всего обеда разговор шел на английском. Поэтому едва ли можно упрекнуть Руне, что он потребовал немного внимания к себе. Чужой здесь была она, а не он.
Кирстен с облегчением вздохнула, когда они встали из-за стола и перешли в гостиную, где за бокалом «акевита» ждали прибытия Торвюннов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55