- В высшей степени удивительно! Уважаемый министр Левых занялся колдовством?
Согамори рассмеялся и сел:
- Никакого колдовства! Всего лишь китайская игрушка. У меня на службе появился новый человек, варвар из-за моря. Он принес мне коробку этих маленьких громовых шариков. Удивительная новинка, не правда ли?
Танико задумалась о варваре, служащем у Согамори. Быть может, он из той же земли, откуда и отец Дзебу? Дзебу ничего не рассказывал об этих ужасных шаровых молниях…
Очередь читать стихи дошла до Согамори. Он встал, выставил вперед грудь и громко прочел китайское стихотворение о бое, который случился более тысячи лет назад:
Лошади его колесницы одеты в тигровые шкуры,
Великий Вэн набросился на владык Чэн и Ци.
Правое войско Шу разбито,
Его боевое знамя волочится в пыли.
Стихотворение было встречено одобрительным шепотом. Танико заметила, что старый ученый, ставший жертвой выходки Согамори, покинул пир. Через несколько стихотворений настала очередь Кийоси. Постарается ли он соответствовать своему отцу в воинственности? Кийоси не вставал, взгляд его был задумчивым и далеким. Он заговорил по-китайски так тихо, что гостям Хоригавы пришлось напрягать слух:
Приграничные барабаны войны
прерывают путь всех людей.
Мне посчастливилось иметь братьев,
но все они разбросаны.
Больше нет дома, где я мог бы спросить,
живы они или умерли.
Как ужасно, что этот бой
не может закончиться!
Когда Кийоси закончил, воцарилась мертвая тишина. Он пустил чашу по течению и смотрел на нее, как будто был совсем один. Все устремили взгляды на Согамори. Если его раздражали стихотворения, в которых не упоминалось о войне, то что он сделает, услышав, как сын прочитал стихотворение, в котором поэт сожалеет о ней? Человек справа от Кийоси взял чашу из воды и держал ее в дрожащей руке, боясь произнести хоть слово.
- Кто это написал? - спросил Согамори низким, хриплым голосом.
- Ду Фу, уважаемый отец, - ответил Кийоси. - Один из великих поэтов династии Тан.
Согамори кивнул:
- Какое сострадание! Какая глубина чувства! Действительно, этот поэт понимает страдания разрываемой войной страны. - С выражением скорби на лице Согамори потянулся за чашей, взял ее и сделал большой глоток.
Внезапно он улыбнулся Кийоси.
- В поэзии у моего сына безукоризненный вкус! - гордо заявил он. - А его победа в императорском дворце доказывает, что ему нет равных в бою!
Танико услышала облегченные вздохи гостей. «Непредсказуемый человек этот Согамори! - подумала она. - Изменчивый». Невозможно было предугадать, как он себя поведет, когда она заманит его в уединенное место сада для встречи с Акими.
Слуги поднесли кушанья, и декламация продолжилась. Еще одна чаша саке была пущена по течению, потом еще одна. Все стали меньше обращать внимание на формальности.
Люди вставали и ходили. Ухаживания, которыми постоянно занимались придворные, сократили число гостей у ручья, когда тот или иной мужчина или женщина тайно ускользали для встречи под покровом деревьев. Среди тех гостей, кто оставался на своих местах, разговор постепенно сменил декламацию.
Танико тихо отошла от Хоригавы, сделав служанке знак прислуживать ему и сидящим рядом с ним. Она поспешила в комнату, в которой спрятала Акими. - Настало время!
- Танико-сан, я в ужасе! Что, если мы потерпим неудачу?
- Я тоже в ужасе. Но что нам остается делать?
- Ты не должна была делать так много. Я всегда буду благодарна тебе, Танико-сан.
Вернувшись на пир, Танико развернула веер, специально расписанный ею для этого случая, и взяла блюдо с подслащенными фруктами. Она поднесла блюдо Хоригаве, Согамори и Кийоси, погруженным в спор.
- Гниды порождают вшей! - категорически заявил Хоригава.
- Уже дважды за последние годы Такаши были инициаторами публичных казней, - сказал Кийоси. - Многие считают это скандальным. Мы потеряли доброе расположение многих влиятельных людей, многих семей и людей в целом, так как они смотрят на эти убийства с ужасом.
Танико предложила Согамори ломтик апельсина, нанизанный на деревянную палочку. Грузный глава Такаши широко улыбнулся ей. Танико увидела, что он был очень красив лет двадцать назад.
Облизав губы, Согамори сказал:
- Какое отношение казни имеют к этому вопросу?
- Такаши и так называют мясниками, - сказал Кийоси. - Это ваши советы завоевали нам это имя, князь Хоригава. - Темные глаза юноши сверкнули на князя. - Вы хотели, чтобы мы прославились еще и как детоубийцы?
- Гниды порождают вшей! - повторил Хоригава. - Оставьте Хидейори и Юкио в живых - и они многие годы будут приносить беды Такаши. Убейте их сейчас - и они будут забыты завтра! Для того чтобы убить взрослого мужчину, иногда приходится развязывать войну. Задуть жизнь ребенка очень просто! - он щелкнул пальцами.
Чувствуя удары своего сердца, Танико выбрала момент, когда Кийоси и Хоригава свирепо смотрели друг на друга, потянулась, пожала ладонь Согамори и вложила в нее свернутый лист бумаги зеленоватого цвета, края которого были сплетены. На нем Акими написала:
Все должны сдаться
На милость Красного Дракона,
И никто не смеет ослушаться.
В лесу он сможет обладать
Той, с кем встретится.
«Смысл должен быть абсолютно ясен», - подумала Танико.
Заметив в ладони бумагу, Согамори удивленно повернулся к ней. Потом его круглое лицо понимающе просияло.
Танико спряталась за веером, позволяя ему разглядеть роспись на нем. Она с точностью представляла алтарь Принцессы Прекрасного Острова на Итсукушиме, построенный и поддерживаемый семьей Такаши. Согамори и Кийоси совершали паломничество к этой святыне, когда Домей поднял бунт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162