Он становился все грубее, все более опасным и более непредсказуемым с возрастом, когда пустота и скука жизни стали поедать его. В сущности, большинство самураев походило на этого человека. Правда, некоторые родились в состоятельных семьях, были более искусны в обращении с оружием, больше путешествовали и достигали большего, чем другие. Самураи считали себя благородными и грозными воинами. Зиндзя считали их разрушителями, опасными и глупыми, как маленькие мальчики, которым родители по дурости разрешили поиграть с ножами.
Дзебу подвел Алтея поближе к самураю и его людям и сказал:
- Ты убил безоружного человека. Ты ответишь за это перед ориоши этого района. Мы потребуем справедливости!
Самурай рассмеялся и ударил себя в покрытую кожаными доспехами грудь рукой в перчатке:
- Тогда можешь потребовать ее от меня! Я местный ориоши. Я слежу за соблюдением законов в этой местности.
Слова и манера держаться этого человека не оставляли сомнений - они будут драться. Дзебу начал собираться, как учили его зиндзя. «Твои доспехи - это ум. Обнаженный человек может полностью разбить закованного в сталь. Полагайся только на Сущность». Вот он, его первый бой, момент, на который была направлена вся его жизнь последние семнадцать лет. Низ его живота казался пустым. Но для зиндзя каждый бой является первым, а первый похож на все остальные. Так говорили в монастыре.
Сейчас он увидит. Сейчас он попробует убить человека. Его учили делать это. Он знал десять тысяч способов убить. Но сможет ли он это сделать на самом деле?
Он услышал стук копыт по каменистой дороге за своей спиной. Звенящий голос Танико произнес:
- Человек, которого ты убил, был слугой господина Шимы-но Бокудена из Камакуры. Ты ответишь перед ним и его союзниками, ориоши.
Дзебу не сводил глаз с самурая:
- Отойдите назад, моя госпожа, назад, за спины всех остальных.
- Я отвечаю за слуг своего отца!
- Я отвечаю за вас! Назад! Немедленно! - он восхищался ее смелостью. Именно этого он и ожидал, после того как увидел ее стычку с отцом.
Самурай широко улыбнулся. Нескольких передних зубов не хватало, остальные были желтыми.
- Имя вашего отца здесь ничего не значит, моя госпожа! - сказал он. - Это территория Муратомо, и я их союзник. Мы единственные настоящие воины на этой земле, живущие с мечом и умирающие от меча. Мы не такие изнеженные льстецы, как Такаши. Как подходит для Такаши то, что отец послал тебя в дорогу в сопровождении единственного монаха, вооруженного иглой для вышивки! Вооруженные монахи годятся только для разделки рыбы! Я пинком пошлю этого монаха в море, где его место, а потом займусь тобой, маленькая госпожа!
Дзебу произнес:
- Если ты вынудишь меня драться, один из нас умрет. Быть может, мы оба. Быть может, и другие.
- Либо убей его, либо умри сам, - сказала Танико, - Для этого тебя нанял мой отец. Перестань сидеть и спорить!
- По правилам Ордена я обязан предупредить его.
Самурай рассмеялся, выпятил грудь, расправил плечи, заскрипев и загремев доспехами:
- Предупредить меня? Предупредить?! Я - Накане Икено, сын Накане Икенори, который подавил восстание в земле Ошу и уничтожил Абе Садато, его предводителя. Я правнук Накане Икезане, который боролся против Такаши Масакадо, поймал его и послал его буйную голову в Хэйан Кё. Я праправнук…
Дзебу, небрежно сидящий в седле, опустив поводья и уперев кулаки в бедра, перебил:
- Ты - обезьяна, сын обезьяны и внук обезьяны! Что касается меня, я - никто. У меня нет звучного имени. Мой отец не был известен в Стране Восходящего Солнца. Я ничего не совершил. Я пришел ниоткуда и уйду в никуда! - Дзебу коснулся эмблемы зиндзя на груди. Глаза Икено скользнули к сине-белой окружности на груди монаха и слегка расширились. Дзебу продолжил: - Я ничего не хочу и ничего не боюсь. Если ты убьешь меня, ничего этим не добьешься, всем будет безразлично. Пропусти нас!
- Я должен был задрожать от страха, узнав, что ты зиндзя, мальчик? Все зиндзя трусы, убивающие из-за угла! И ты трус, иначе бросил бы мне вызов, как мужчина. Почему я должен уступить кому-то, считающему себя ничем?
- Воздух - это ничто. Но буря может уничтожить город. Отойди в сторону, обезьяна! - Даже говоря, Дзебу повторял про себя высказывания, успокаивающие ум и наполняющие тело силой Сущности; «Ни на что не полагайся под небесами. Ты не будешь драться сам. Сущность будет драться».
Икено взревел:
- Ты посмел назвать меня обезьяной и оскорбить моих предков! Я позабочусь, чтобы ты умер постыдной смертью. Ты не будешь сожжен или похоронен. Твое тело будет лежать на земле, пока его не съедят собаки, а кости станут белыми от дождя и солнца!
- Подхалимы из клана Муратомо умеют убивать толькобезоружных носильщиков! - Теперь Дзебу умышленно раздражал Икено.
Длинный тяжелый меч Икено со свистом вылетел из ножен, и он пришпорил свою лошадь. Дзебу оставался на месте, пока Икено не подскочил к нему. Потом, когда Икено взмахнул мечом, он лег на спину Алтея, обняв лошадь за шею, и меч самурая просвистел в воздухе над ним. Дзебу услышал крики, когда лошадь Икено понеслась на оставшегося носильщика и трех женщин, которые, развернув лошадей, бросились прочь. Икено далеко ускакал по дороге, все еще размахивая мечом над головой, прежде чем ему удалось остановить лошадь, развернуться и еще раз броситься на Дзебу.
Дзебу взглянул на трех цубуси Икено. Они стояли, широко раскрыв рты и глаза, не проявляя ни малейшего желания ввязываться в схватку.
Под стук копыт Икено снова подлетел к нему. Дзебу рывком отвел лошадь в сторону, и Икено с грохотом пронесся мимо, рубя мечом воздух, не причинив никакого вреда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162