Выигрываю я – ты даешь мне малую отсрочку. Всего ничего – один день.
Смерть. Откуда у меня время в кункен играть?
Н а т. Ну, брось. Ты же хорошо играешь, игрок.
Смерть. Хотя вообще-то сыграть бы можно…
Н а т. А я о чем? Слушай, а ты отличный парень. За каких-нибудь полчаса отстреляемся.
Смерть. Строго говоря, мне оно не положено.
Н а т. У меня вот и колода под рукой. Кончай ты выеживаться, в самом деле.
Смерть. Ладно, давай. Поиграем немного. Хоть передохну.
Нат (вытаскивая карандаш, бумагу и колоду карт). Увидишь, не пожалеешь.
Смерть. Ты мне зубы не заговаривай. Сдавай карты, да принеси лимонаду и выставь наконец хоть что-нибудь на стол. Господи Боже, к тебе гость пришел, а у тебя даже картофельных чипсов нет или хоть сухариков.
Н а т. Внизу стоит чашка с «М&М».
Смерть. «М&М». А если к тебе президент заявится? Ты его тоже «М&М» угощать будешь?
Н а т. Ты не президент.
Смерть. Сдавай.
Нат сдает, открывает пятерку.
Н а т. Не хочешь сыграть по центу за десять очков? Все интереснее будет
Смерть. А так тебе недостаточно интересно?
Н а т. Я на деньги лучше играю.
Смерть. Как скажешь, Ньют.
Н а т. Н а т. Нат Акерман. Ты что же, и имени моего не помнишь?
Смерть. Нат, Ньют – знал бы ты, как у меня голова болит.
Н а т. Тебе эта пятерка нужна?
Смерть. Нет.
Н а т. Ну, так бери из колоды.
Смерть (вытаскивая из колоды карту и разглядывая те, что держит в руке). Иисусе, совершенно нечем играть.
Н а т. А на что это похоже?
Смерть. Что на что?
При дальнейшем обмене репликами они продолжают брать и сбрасывать карты.
Н а т. Смерть.
Смерть. На что она может быть похожа? Лежишь себе и лежишь.
Н а т. И все?
Смерть. Ага, ты двойки набираешь.
Н а т. Я тебя спрашиваю, больше ничего не будет?
Смерть (рассеянно). Сам увидишь.
Н а т. А, так видеть я все-таки буду?
Смерть. Ну, может, я не так выразился. Ты давай, сбрасывай.
Н а т. Получить от тебя ответ – это что-то.
Смерть. Я, между прочим, в карты играю.
Н а т. Ладно-ладно, играй.
Смерть. И тем временем отдаю тебе одну карту за другой.
Н а т. Ты все-таки в сброшенные-то не заглядывай.
Смерть. Я и не заглядываю. Я их выравниваю. На скольких раскрываемся?
Н а т. На четырех. А ты уже раскрываться собрался?
Смерть. Кто это сказал? Я только спросил: на скольких раскрываемся?
Н а т. А я спросил, что меня ожидает.
Смерть. Играй давай.
Н а т. Ну хоть что-то ты мне можешь сказать? Куда мы направимся?
Смерть. Мы? Если хочешь знать правду, ты просто свалишься на пол и будешь лежать тут, как узел с тряпьем.
Н а т. Да-а, просто жду и дождаться не могу. А больно будет?
Смерть. Очень скоро узнаешь.
Н а т. Замечательно. (Вздыхает.) Только этого мне и не хватало. Человек только что слился с «Оригинальными Модистками»…
Смерть. Как насчет четырех очков?
Н а т. Раскрываешься?
Смерть. Четыре очка тебя устроят?
Н а т. Нет. У меня два.
Смерть. Шутишь?
Н а т. Какие шутки? Ты проиграл.
Смерть. Господи Иисусе, а я думал, ты шестерки копишь.
Н а т. Выходит, ошибся. Тебе сдавать. Двадцать очков, два списываем. (Смерть сдает карты.) Значит, говоришь, на пол упаду? А нельзя, чтобы я, когда это случится, стоял у софы?
Смерть. Нельзя. Играй.
Н а т. А почему нельзя?
Смерть. Потому что ты на пол должен упасть! Оставь меня наконец в покое. Я пытаюсь сосредоточиться.
Н а т. Но почему обязательно на пол? Я же ни о чем больше не спрашиваю. Почему, когда это случится, я не могу стоять у софы?
Смерть. Ладно, я постараюсь сделать как лучше. Будем мы играть или не будем?
Н а т. Уж и спросить нельзя! Ты мне напоминаешь Моисея Лефковица. Такой же упрямый.
Смерть. Видали, я ему Моисея Лефковица напоминаю. Я страшнее всего, что он способен себе представить, и я напоминаю ему Моисея Лефковица. Он кто, скорняк?
Н а т. Сам ты скорняк. Он зашибает по восемьдесят тысяч в год. Позумент, галуны. Собственная фабрика. Два очка.
Смерть. Что?
Н а т. Два очка. Я открываюсь. У тебя сколько?
Смерть. С моими только в баскетбол выигрывать.
Н а т. Тузы собирал.
Смерть. Хоть бы ты говорил поменьше.
Новая сдача, игра продолжается.
Н а т. А что ты там такое толковал, насчет первого задания?
Смерть. А как по-твоему?
Н а т. Не понимаю, разве до сих пор никто не умирал?
Смерть. Умирали, конечно. Только их не я забирал.
Н а т. А кто же?
Смерть. Другие.
Н а т. Значит, есть и другие?
Смерть. А то. Каждый отходит по-своему.
Н а т. Не знал.
Смерть. Да откуда ж тебе знать. Кто ты вообще такой?
Н а т. Что значит – кто я такой? Я что, по-твоему, пустое место?
Смерть. Не пустое. Ты – производитель готового платья. Так откуда ж тебе знать тайны вечности?
Н а т. О чем ты говоришь? Я делаю хорошие деньга. У меня двое детишек университет окончили. Один работает в рекламе, другой женился. Собственный дом. Езжу на «крайслере». У жены есть все, что она хочет. Горничные, норковая шуба, курорты. Она как раз сейчас на Иден-рок. Пятьдесят долларов в день, потому что ей, видишь ли, угодно отдыхать с родной сестрой. Я и сам туда собирался на той неделе – так кто ж я, по-твоему, забулдыга с улицы, что ли?
Смерть. Ну, хорошо. Что ты так нервничаешь?
Н а т. Кто нервничает?
Смерть. Если бы я так же вот обижался на каждое слово, тебе бы это понравилось?
Н а т. Я тебя обидел?
Смерть. Разве ты не сказал, что разочарован во мне?
Н а т. А чего ты ждал? Что я в твою честь вечеринку устрою?
Смерть. Я не об этом. Я о твоем отношении ко мне лично. Я тебе и ростом не вышел, я и то, я и это…
Н а т. Но я всего лишь сказал, что ты похож на меня. Вроде как отражение в зеркале.
Смерть. Ладно, ладно. Сдавай.
Продолжают играть, тем временем возникает музыка,
свет меркнет, пока не наступает полная тьма. Когда свет
снова медленно разгорается, видно, что время уже
позднее, игра окончена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62