– Но ведь на самом деле вы не сразу открыли дверь приемной, вы выжидали две-три минуты.
– Все это отняло у меня не более шести секунд, – сказал Мейсон, пожимая плечами.
– Но я лучше знаю, как все было, – настаивала она. – Я услышала сигнал. Он меня испугал. Сначала я просто не в силах была пошевелиться. Потом все-таки решила, что стоит попробовать выскользнуть в приемную. Я постаралась очень осторожно прикрыть дверь. Потом уселась в кресло, взяла журнал я притворилась, что читаю. На все это потребовалось две-три минуты.
– Вы были взволнованы, – сказал Мейсон, не сводя глаз с нее. – Вы могли ошибиться во времени...
– Не будем говорить о времени, – упрямо сказала она. – Остается тот факт, что вы вовсе не прошли по коридору прямо в приемную, а выждали у двери одну-две минуты.
Мейсон покачал головой. Она упрямо сжала губы.
– Я слышала сигнал.
– Минуточку, – сказал Мейсон. – Может быть, кто-то прятался в приемной?
– Это исключено.
– Вы уверены?
– Да.
– Ладно, оставим пока этот вопрос открытым. Вы говорите, что у вас в сумочке был пистолет.
– Да. Поэтому я вам и не дала до нее дотронуться.
– А потом вы вышли на палубу и выбросили его?
– Да.
– Но вы не убивали Грэйба?
– Конечно, нет.
– Тогда зачем вы выбросили пистолет?
– Я ведь была в той комнате, а Грэйба кто-то застрелил. Я не хотела, чтобы кто-то подумал, что это я застрелила его, поэтому я и решила избавиться от оружия.
– И теперь хотите, чтобы я доказал, что вы не убивали Грэйба?
– Но ведь людям вовсе не обязательно знать, что у меня был пистолет.
– Сколько времени он у вас находился?
– Совсем недолго. Поскольку я часто проводила вечера за игрой, у меня иногда бывали некоторые суммы наличных денег, и мне хотелось на всякий случай быть вооруженной.
Какое-то время Мейсон задумчиво курил, сказал сказал:
– В вашей истории слишком много уязвимых мест. Ни один Суд Присяжных не поверит в нее. Но у меня есть все-таки опыт и умение разбираться в людях. Глядя на вас во время вашего рассказа, я почувствовал, что вы говорите правду. Я буду защищать вас, миссис Оксман, но дай Бог, чтобы вам никогда не пришлось ничего подобного рассказывать присяжным.
– Но мне и не придется... Ведь никто не знает, что я там была... кроме вас.
– Не говоря уж о предательстве Бэлграйда, – покачал головой Мейсон, вы оставили там отпечатки пальцев на письменном столе. Когда вы наклонились над столом, чтобы разглядеть расписки, вы оперлись о стекло левой рукой и оставили на нем отпечатки ладони и пальцев.
– Нельзя ли заявить, что это было сделано раньше? – спросила она нахмурившись.
– Нет. В полиции сидят не дураки. Поверх этого отпечатка не было никаких других. И он даже не смазан.
– Хорошо, – сказала она. – Придется мне испить всю чашу. Но только не думайте, что сумеете уговорить меня дать ложные показания. Я все равно скажу всю правду, даже если из-за этого погибну.
– Вполне вероятно, что так оно и случится, – мрачно сказал Мейсон. Почему вы все-таки убежали от меня?
– Я ведь уже сказала. Какой-то мужчина сообщил мне, что мой муж на борту.
– Вы видели раньше этого мужчину?
– Нет, но вчера вечером я заметила его, он мне раза два попадался на глаза. Мне... мне кажется, что он вообще преследовал меня.
– Что же он вам сказал?
– "Берегитесь, Сильвия, ваш муж на борту" или что-то в этом роде...
– Не могли бы вы его описать?
– На нем был черный шелковый костюм, черные туфли на толстой подошве, галстук в черно-синюю полоску и булавка с опалом. Ему лет пятьдесят, густые черные волосы, пышные черные усы. Не очень высокий, но плотного сложения.
– Вы с ним разговаривали в тот вечер?
– Нет.
– Но вам кажется, что он вас преследовал?
– Знаете, как это бывает, когда в игорном зале появляется женщина без спутника. Иногда ко мне просто приставали.
– Так вы думаете, что и он преследовал такие же цели?
– Сама не знаю.
– По-видимому, он знает вашего мужа?
Сильвия кивнула.
– И по какой-то причине предупредил вас, что ваш муж на корабле?
Она снова кивнула.
– Вы сами видели мужа?
– Нет.
Мейсон аккуратно загасил в пепельнице сигарету, облокотился о колени, оперся на руки подбородком и задумчиво уставился на ковер.
– Не думал я, что все будет так сложно, миссис Оксман. Теперь же все стало просто опасным, дела идут все хуже и хуже.
– Что же мне делать? Я вам рассказала всю правду...
Мимо прошел рассыльный, неся кипу свежих газет, и Сильвия вдруг замолкла на полуслове.
– В чем дело? – спросил Мейсон.
– Заголовки... заголовки в газетах, которые пронес мальчик...
Мейсон быстро поднялся, пересек вестибюль и подошел к газетному киоску, на стойку которого рассыльный только что свалил всю кипу. Купив два экземпляра, он развернул газету и на первой странице прочел:
«Фрэнк Оксман обвиняет в убийстве на „Роге изобилия“ собственную жену».
Сунув газету под мышку, Мейсон вернулся к Сильвии, и сказал, усаживаясь рядом с ней:
– Плохо дело, миссис Оксман. Думаю, что этот удар в спину вы должны встретить мужественно. И, пожалуйста, не проявляйте никаких эмоций, может быть, за нами наблюдают.
Ее холодные пальцы коснулись его руки, когда она взяла у него газету. Мейсон развернул свою и тоже начал читать:
"В своем заявлении, сделанном сегодня полиции, Фрэнк Оксман, известный биржевик, сообщил факты, которые, как считает полиция, полностью разрешают загадку убийства Сэма Грэйба, владельца игорного заведения, расположенного на корабле «Рог изобилия».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56