В один прекрасный день он унаследует все наше состояние, станет главой семьи и главой фирмы. Вы представляете, что это значит?
В его голосе послышались стальные нотки, и Кэти поняла, что больше не удастся прятаться за маской равнодушия. Она неохотно подняла глаза и, встретив холодный, напряженный взгляд, постаралась придать своему голосу побольше недоверия:
— А у вас что же, нет собственных сыновей, которые могли бы вам наследовать? — Увидев, как его губы на несколько мгновений сложились в горькую складку, она почувствовала, как ни странно, удовлетворение: каким-то образом удалось выбить его из колеи. С первой же секунды, как он появился, она была напугана, раздражена и очень-очень уязвима, так что отплатить ему той же монетой было весьма приятно!
Но радость ее длилась недолго, ибо, как только она отняла бутылочку с соской ото рта ребенка и прижала его обмякшее тельце к своему плечу, она заметила, что глаза Кампусано неотрывно следят за каждым ее движением.
— Моя жена умерла, — сказал он. — Детей у нас не было. Находить ей замену у меня нет ни малейшего желания. Должен добавить — к большому неудовольствию моей матушки. Я надеялся… — он развел руками. — что Франсиско женится и обеспечит нас наследниками. Но он тоже умер.
Хотя успел оставить наследника, добавила про себя Кэти. Пытаясь скрыть волнение, она поднялась и осторожно уложила ребенка в колыбель, плотно подоткнула под него одеяло и в награду получила слабую полусонную улыбку и легкое движение густых черных ресниц.
Ее любящее сердце забилось в тревоге. Хавьер Кампусано отберет у меня сына, едва только появится такая возможность! Это намерение и откровенные угрозы чувствуются во всем, что он говорит.
Кэти резко обернулась. Как она и ожидала, Хавьер стоял у нее за спиной, задумчиво глядя на малыша. Ей хотелось закричать, хотелось, чтобы он ушел и никогда больше не появлялся. Чтобы скрыть эту свою реакцию и ослабить висевшее в воздухе напряжение, она быстро сказала:
— Мне было искренне жаль услышать о смерти Франсиско, но он проявлял не очень-то много интереса к существованию своего сына, в противном случае он наверняка связался бы с моей… — она вовремя спохватилась и поправилась, — ответил бы на одно из моих писем.
Ее лицо пылало. Она не привыкла лгать. Характер у нее был прямой и открытый, но сейчас она боролась за Джонни, за право отдать ему всю ту любовь, которую настоящая мать не испытывала к нему. И совсем некстати была та невольная симпатия, которую вызвали в ней обезоруживающе простые слова Хавьера:
— Примерно через неделю после вашего… приключения — назовем его так — Франсиско попал в автомобильную катастрофу. Он был в коме несколько месяцев, а когда пришел в сознание, оказалось, что он парализован. Скорая смерть стала для него некоей формой освобождения. Когда пришли ваши письма, домоправительница положила их вместе с другой корреспонденцией на имя брата, и только пару дней назад я случайно наткнулся на них, когда начал приводить в порядок его вещи. Что толку винить Марию? Она, как и все мы, была не в себе от случившегося… Франсиско не мог вскрыть, собственную почту, не говоря уже о том, чтобы прочитать ее. Но я, однако, уверен, что он не задумываясь признал бы собственного сына. — Хавьер выпрямился во весь свой немалый рост, фамильная гордость придавала его чертам значительность и суровость.
У Кэти перехватило горло. Сама того не желая, она вынуждена была признать, что от его смуглого лица исходит необыкновенно притягательная сила. Но она подавила в себе это ненужное восхищение, когда он едко добавил:
— Если бы вы узнали его получше, вы бы тоже в этом не сомневались. Трудно сказать, как далеко зашла эмоциональная сторона ваших кратких отношений, но по вашей реакции на известие о его смерти могу судить, что она была прискорбно поверхностной. С вашей, во всяком случае, стороны.
— О… я… — Кэти путалась в словах. Ее загнали в угол, и теперь она напрягала память, пытаясь вспомнить, что рассказывала ей Корди. ?У нас было два восхитительных дня и две ночи. Мы занимались любовью и очень мало спали. Из того, что он сам рассказал, и того, что мне удалось из него выудить, я узнала, что он происходит из сказочно богатой семьи. Есть еще старший брат, директор всего фамильного шоу. Это личность довольно загадочная, насколько я поняла, но, думаю, мы сможем вывести его из игры. Ты же знаешь, как у испанцев со всеми этими делами вроде гордости и чести. Так что я на коне! Он очень расстроился, когда я уезжала из Севильи, и я пообещала пригласить его в Лондон, чтобы вместе поразвлечься здесь. Но ты помнишь, как я была занята все это время! Ну да ладно, я уверена, что он будет в восторге, когда узнает эту новость…?
Понимая, что Хавьер ждет ответа, Кэти отчаянно пыталась выудить что-нибудь путное из того, что знала о приключении своей сестры, и наконец нерешительно пробормотала:
— Мы были знакомы всего пару дней. Обстоятельства вынуждали ее идти против своих правил — лгать напропалую. Но другого выхода она не видела.
— Однако этого оказалось достаточно, чтобы успеть зачать ребенка, — заметил Хавьер таким тоном, что она вся сжалась. Не спуская с нее глаз, он медленным движением достал два листка бумаги и развернул перед ее глазами. — Как следует из этих писем, еще пять месяцев назад вы очень хотели, чтобы Франсиско узнал о существовании ребенка. Вы написали их добровольно, без принуждения?
Что она могла ответить? Если отрицать, это вызовет новые вопросы. Она молча кивнула, сама ненавидя ту паутину лжи, в которой с каждой секундой запутывалась все сильнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53