Сами мы не можем возвращать найденные вещи… Еще только вот что… А коричневое пятно с ковра у вас не исчезло?
Дверь из соседней комнаты распахнулась и ворвалась синьора Релли.
— Довольно!
Линднер удивленно уставился на нее.
— Я хочу дать показания.
— Но… синьора…
— Пусть господин Линднер на минутку выйдет. Не бойтесь, ничего страшного не произойдет. Я просто хочу объяснить одно недоразумение…
— Я не уйду! Я хочу знать, что происходит… Что все это значит?
Элдер закурил сигарету и сказал:
— Садитесь, господин Линднер, и вы тоже, синьора. S'accomodi…
Услышав итальянское слово, женщина с выражением легкого удивления на лице села.
— Мне кажется, самое разумное — сразу же выяснить все. Мы никого ни в чем не подозреваем, и не случится ничего страшного, если и господин Линднер услышит правду. Так что прошу вас, синьора, мы вас слушаем.
Итальянка уже заметно успокоилась.
— Когда господин капитан начал уже зачитывать распоряжение, я увидела, что Линднер направился к лестнице. Походка у него была немножко неуверенной. Мне не хотелось, чтобы он продолжал пить — день и без того обещал быть достаточно трудным. Я решила зайти к нему и села в лифт. Подойдя к его номеру, я увидела, что дверь приоткрыта. Внутри в луже крови лежал труп…
Линднер слушал ее с окаменевшим лицом.
— Это был доктор Ранке, — сказал Элдер.
— Si! Это был он. Я знала, что все гости внизу, в холле…
— Тут вы ошибались.
— Тогда я считала, что ушел только Линднер. Ушел и, значит, алиби у него не будет, а в его комнате лежит труп. Я — хладнокровная и сильная женщина. Годы, прожитые с миссионером на Борнео, не прошли для меня зря. Дверь в номере напротив была открыта и подперта метлой. Видимо, уборщицу вызвали прежде, чем она управилась с работой. Я схватила труп — сила у меня, как видите, есть — и быстро перенесла его в тот номер. Номер был Вангольда, а у него-то ведь есть алиби. В этот момент я услышала голоса и прижалась к стенке. Дверь распахнулась, скрыв меня от глаз стоящего на пороге. Увидев труп, этот человек захлопнул дверь и куда-то побежал. Я тоже выскочила из номера. Выдернуть из Ранке кинжал я уже не решилась. Как раз тогда я и встретила в коридоре Линднера. Я отослала его в холл… Может быть, никто и не обратит внимания, что он уходил… А сама я поспешила к себе в комнату.
— По пути вы никого не встретили?
— Ну… Мод Боркман прощалась с князем Сергеем… на лестнице…
— Для меня было очевидно, что Ранке убили не там, где он был найден… — сказал Элдер. — На полу крови почти не было, а судя по протоколу вскрытия, ее должно было быть немало. Я сразу же задал себе вопрос: куда девалась кровь?
Линднер встал.
— Господа, я должен сделать признание. Это я убил доктора Ранке!
Вдова вскочила, но капитан вмешался на сей раз достаточно энергично:
— Сядьте, синьора, здесь ведется допрос! Вы должны только отвечать на вопросы.
Теперь надо быстренько выключить Элдера из допроса. До того, как наступит развязка. В течение получаса инспектор слишком уж оттеснил всех остальных на второй план. Хо-хо! Еще посмотрим, кто будет в выигрыше.
— Ваше имя? — задал вопрос капитан.
— Энрико Линднер.
Перед Седлинцем уже появился блокнот.
— Линднер — не итальянская фамилия.
— Мой отец был австрийцем, но я родился уже в Италии. В 1886 году, в Турине…
Усталый, изнервничавшийся человечек выглядел сейчас спокойным и сдержанным.
— Вы хотите признаться?
— Да, я признаюсь, что убил доктора Ранке, убил в своем номере.
— Как это произошло?
— Доктор Ранке постучался ко мне со словами, что прибыла полиция и просит всех спуститься в холл. Я отворил дверь, доктор вошел и удивился, что в номере живу я. Он считал, что это все еще номер той дамы, с которой я обменялся.
Элдер вскочил с места.
— Как?… В том номере… раньше жили не вы?…
— Нет, не я. Я жил в семьдесят втором, но швейцар попросил меня обменяться с одной дамой…
— Вы не знаете, кто она? — спросил капитан.
— Мод Боркман, — сказал Элдер.
— Продолжайте.
— Доктор спросил, не знаю ли я, куда перебралась та дама, которая здесь жила. Раздраженный его резким, нетерпеливым тоном, я ответил, что не знаю. Он схватил меня за плечо и начал орать на меня. Я оттолкнул его, он бросился на меня, и тут я ударил его случайно подвернувшимся мне под руку сценическим кинжалом…
— Почему вы решили сразу же после этого спуститься в холл?
— В дверь постучали снова. На этот раз спуститься в холл требовал уже полицейский. Я боялся, что он захочет войти, и поэтому сразу же вышел, а потом постарался поскорее вернуться назад, чтобы убрать труп. Синьора Релли, однако, отослала меня найти сумочку. Когда я вернулся к себе, трупа в комнате уже не было.
— А ковер? — спросил Элдер.
— Прошу прощения? — с непонимающим видом переспросил Линднер.
— Куда девался залитый кровью ковер? Я был вчера в вашей комнате и она оказалась единственной на всем этаже, где отсутствовал ковер.
— Да… сейчас, когда вы это говорите, мне и самому странно. Ковер исчез.
— Не понимаю, какое это может иметь значение, — перебил нетерпеливо капитан.
— По-моему, большое, — ответил Элдер. — Кровь убитого куда-то исчезла, а пролилась она, насколько я понимаю, на этот ковер.
— Каким образом убийца может не знать ответа на этот вопрос? Кроме него, никто не был заинтересован в том, чтобы прятать ковер!
Элдер откинулся на спинку стула и беззвучно присвистнул…
— Ну? — нервно спросил один из полицейских.
— Ковер — самое важное во всем этом деле. — Элдер внезапно повернулся к Линднеру. — Как вы стояли по отношению друг к другу, когда ткнули врача кинжалом в живот?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48