..– На сегодня достаточно, Линет. Наш урок окончен. Виконт отошел от нее, взял бумаги, лежавшие на столе, и направился к лестнице. Она едва не закричала от возмущения.– Наш урок окончен? Но ведь я ничему не научилась! Он улыбнулся.– На самом деле, моя дорогая, вы научились очень многому. Вы научились быть честной со мной.– Я не понимаю вас.Он сложил бумаги и повернулся к ней.– Вы рассказывали хотя бы одному человеку о том, что было между вами и Томом?Линет отвела взгляд в сторону и отрицательно покачала головой. Она даже сестре ни словом не обмолвилась о своих переживаниях, хотя всегда делилась с ней всеми секретами.– Почему же? – настаивал он. – Вы боялись, что над вами будут смеяться? Что никто не поймет, какое смущение, и волнение вы испытали из-за этого маленького жизненного эпизода? Что вы больше никогда не могли смотреть на Тома так, как раньше, и никому не могли рассказать об этом, особенно самому викарию? Она в изумлении смотрела на виконта. Откуда он знал все это?– Мое приключение было таким незначительным, – тихо произнесла Линет, – что о нем даже не стоило упоминать. И все же я чувствовала себя очень неловко.– Но вы ведь до сих пор помните об этом случае, не правда ли? Вы не забыли запах, вздохи, ощущения – они навсегда запечатлелись в вашей памяти.Внимая каждому слову Марлока, Линет прошептала: – О да. Конечно...Он взял ее за подбородок и приподнял его. Прикосновение мужчины было легким и нежным, и она нашла в себе силы откровенно заглянуть ему в глаза. Похоже, виконт ничуть не осуждал ее; ему всего лишь было любопытно.– Это у всех так, Линет. Первый поцелуй, первая любовь – одновременно и смешная, и ужасная, – она разрывает сердце и наполняет душу восторгом. В вашем случае обстоятельства оказались слишком сложными, но на самом деле, здесь все то же самое.– Значит, так происходит у всех? – пораженно спросила она.Ей трудно было в это поверить. Неужели ее мать когда-то переживала так же, как она? Разве ее двоюродные братья и сестры, ее друзья тоже сидели у огня, предаваясь мечтам и воспоминаниям, сгорая от желания и тоски? Неужели и ее отец испытывал нечто подобное?– Так бывает у всех людей, Линет, – отозвался виконт. Сказав это, он поспешно поднялся по лестнице.
Обед прошел в весьма напыщенной обстановке.Хотя Данворт постарался на славу, Линет не могла забыть о разговоре с виконтом. Дома ее молчания никто бы не заметил. Обычно ее отец вел беседу с матерью, а дети были всего лишь слушателями. Но здесь все надеялись, что она будет участвовать в светской беседе.Линет решила, что в этом и состоял тот самый «осмотр», о котором упоминал виконт. Спустя время она поняла, что не сумела выдержать этот экзамен.В доме Марлока от нее, конечно, ожидали изысканных манер, которые присущи настоящей леди. И виконт, и его тетка пристально наблюдали за тем, как Линет ведет себя за столом, насколько она умеет поддержать разговор, и даже не упустили из виду то, как она поворачивает голову. Линет была удивлена тем, что критиковал ее не виконт, а баронесса.Виконт лишь нахмурился, когда его подопечная, сделав глоток вина, не вытерла губы салфеткой, и несколько раз взглянул в ее сторону, когда она выбрала не ту вилку, что следовало. Вместо него все время говорила баронесса, та самая, что весело болтала с ней сегодня днем. Она безжалостно отчитала девушку.– Вы стали сутулиться, – не церемонясь, заметила баронесса. – Вы не должны так сидеть.Спустя пару минут она воскликнула:– Не хватайте бокал, словно быка за рога. Вы должны изящно держать его. Нежно.Увидев, что Линет растерялась и окончательно умолкла, баронесса снова обратилась к ней:– Дорогая, вы совершенно не поддерживаете беседу за столом. Вы должны обмениваться любезностями, блистать остроумием. Даме нельзя отмалчиваться, если она находится в обществе.Это было последней каплей. Линет бросила вилку на стол и метнула яростный взгляд на свою мучительницу.– Сегодня, когда мы делали покупки, вы не считали, что я мало разговариваю.Баронесса замерла и робко посмотрела в сторону виконта.– Это было днем. А сейчас другое дело, – холодно возразила она. – Кстати, леди никогда не позволит себе подобную несдержанность.Виконт поперхнулся, или же это просто показалось Линет. Он громко откашлялся в свою салфетку. Все взгляды устремились в его сторону, и он, справившись с кашлем, медленно встал из-за стола.– Думаю, что мне пора покинуть вас, дамы.– Как, сейчас? – удивилась баронесса. – Но ведь мы еще не ели пудинг.Виконт поклонился.– Извините.Затем он повернулся к Линет. Когда он кланялся ей, в его глазах отражалось мерцающее пламя свечи.– Я весьма буду благодарен вам, если вы принесете мне ваши счета сразу после обеда.Линет учтиво кивнула, и он поспешно удалился. Однако ее нельзя было так легко обмануть. Она поняла, что Марлок сбежал, завидев приближающуюся бурю. Ее отец тоже часто сбегал подобным образом, когда мать и сестра начинали ссориться.– Трус, – тихо пробормотала Линет.Баронесса, похоже, расслышала то, что сказала девушка. Она внимательно посмотрела на нее, и на ее губах заиграла легкая улыбка.– Я согласна с вами, – прошептала баронесса. Затем, гордо вскинув подбородок, она громко добавила: – Но это не может повлиять на тот факт, что вам следует много работать над вашими манерами.Обед приближался к завершению. Слава Богу, оставалось только одно блюдо. Если бы кушаний было больше, все могло закончиться тем, что Линет просто задушила бы баронессу.
Она легко постучала в дверь библиотеки и подождала, пока ее пригласят войти. Ответ прозвучал почти сразу после стука, и Линет открыла дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96