Четвертым членом маленького отряда стал деревенский парень, который однажды летом проспал ночь в стоге сена под полной золотой луной и с тех пор начал заговариваться и видеть множество странных вещей. Он упрямо твердил, что все это нашептала ему луна, но подобные откровения не являлись больше никому во всем Эрле. Стоит ли говорить, что этот парень присоединился к Алверику, как только лорд попросил его об этом.
Прошло много дней, прежде чем Алверику удалось собрать четверых. Больше никто не согласился, кроме одного дурачка. Лорд взял его с собой, чтобы тот ухаживал за лошадьми. Дурачок хорошо понимал их, а лошади понимали его, чего нельзя сказать о нормальных мужчинах и женщинах, за исключением, быть может, его матери, которая заплакала, когда слабоумный юноша дал Алверику свое согласие. Она утверждала, что тот ее единственная надежда и опора в старости, он умеет без труда предсказать, когда разыграется буря, когда прилетят ласточки, какие цветы взойдут из семян, посеянных ею в саду, где пауки будут плести свою паутину, и даже знал древние сказки мушиного племени. Она плакала и говорила, что с уходом ее драгоценного сыночка жители Эрла потеряют гораздо больше, чем могут предположить. Но Алверик не обратил внимания на ее слезы и все равно увел с собой, так как во всех других домах он уже много раз сталкивался с чем-то подобным.
И вот однажды утром у ворот замка встали шесть оседланных коней, навьюченных мешками с провизией, а рядом ждали пятеро мужчин, которые должны были отправиться с Алвериком в путешествие к самому краю мира. Но прежде, чем пуститься в дорогу, лорд долго советовался с Жирондерелью, и ведьма призналась, что никакое ее волшебство не в силах заколдовать Страну Эльфов или противостоять грозной воле ее короля. Тогда Алверик без страха поручил Ориона ее заботам, прекрасно понимая, что хотя волшебство старой колдуньи было простым или, лучше сказать, земным, никакая чужая магия в полях, которые мы хорошо знаем, ничья руна или проклятье, направленное против его сына, не смогут одолеть ее заклятий. Для себя же он оставил надежду на удачу, которую редко, но все-таки приносят утомительные и долгие путешествия. Пора было трогаться в путь, но Алверик никак не мог наговориться с Орионом. Он не знал, ни сколько времени пройдет, прежде чем он снова отыщет Страну Эльфов, ни сумеет ли так же легко, как в первый раз, пересечь сумеречную границу, чтобы вернуться оттуда в поля, которые мы знаем. В конце концов он спросил сына, чего тот хочет от жизни.
— Я хочу стать охотником, — был ответ.
— На кого же ты будешь охотиться, пока я буду скитаться за холмами? — поинтересовался Алверик.
— На оленей, как От, — сказал Орион.
Алверик похвалил сына, потому что охота ему самому была по душе.
— Когда-нибудь я тоже отправлюсь далеко за холмы, стану охотиться там на всяких удивительных зверей, — добавил мальчик.
— Каких зверей? — спросил Алверик, но мальчик этого пока не знал.
И тогда отец начал перечислять всех известных ему животных.
— Нет, — ответил Орион. — На других, еще более удивительных, чем медведи.
— И что же это за звери? — удивился Алверик.
— Это будут волшебные звери, — убежденно сказал Орион.
Внизу, у ворот замка, беспокойно перебирали ногами лошади, и Алверик понял, что для отвлеченных разговоров больше нет времени. Он попрощался с сыном и колдуньей и пошел прочь, почти не думая о том, что ему предстоит, так как его будущее было слишком неясно, чтобы строить планы.
Алверик взобрался на свою лошадь. Усевшись, он проверил, как закреплены тюки с провизией, и весь его маленький отряд поскакал прочь.
Жители селения высыпали на улицы, чтобы поглядеть им вслед. Все они знали о цели этого удивительного путешествия, и сразу после того, как поприветствовали Алверика и прокричали слова прощания последнему из всадников, над улицами Эрла загудело множество голосов. В этом гуле слышались и презрение к намерениям Алверика, и жалость, и растерянность, а порой звучали слова любви или насмешки, но в глубине души каждого жителя долины точила и грызла зависть. Хотя здравый смысл и восставал против одиноких странствий в чужих краях, все же каждому хотелось бы отправиться вместе с Алвериком.
А Алверик со своим отрядом удалялся от селения Эрл. За его спиной скакали спутники: очарованный луной безумец, придурок-предсказатель, несчастный влюбленный, одинокий пастух и мечтательный поэт. Поначалу Алверик назначил юного пастуха Вэнда старшим над остальными и велел ему заниматься разбивкой лагеря на стоянках, так как ему казалось, что из всех его спутников он больше других в своем уме, однако прежде, чем они успели сделать первую остановку, между путешественниками возник яростный спор, и Алверик, чувствуя недовольство своих людей, понял, что в поездках, подобных этой, заправлять всем должен не самый разумный, а самый безумный. И тогда он назначил старшиной партии Нива, безумного юношу. Он действительно служил ему верой и правдой, пока — много времени спустя — не настал день, когда Алверик пожалел о своем решении. Ниву помогал в его делах сраженный луной, а все остальные с радостью подчинялись своему старшине и уважали нужду Алверика. Мало нашлось бы в других землях людей, которые бы так дружно справлялись с делами даже не такими безумными.
Поднявшись на возвышенность, отряд поскакал через поля и ехал до тех пор, пока не достиг самых отдаленных мест, еще населенных людьми. Их дома были выстроены на самом краю нашего мира, за который они не отваживались забираться даже в мыслях. Сквозь эту цепочку домов и хижин, стоящих по четыре, по пять на каждую милю вдоль края полей, которые мы хорошо знаем, проехал Алверик со своим странным отрядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77