Оно видело самое Начало, и вряд ли найдется сила, которая помешает ему увидеть Конец. Конечно, все возможно, но тогда это должно быть поубедительнее, чем молитвы придуманным богам и хрень вроде серебряных пуль и осиновых кольев. Это зло годится в пра-пра-прабабушки самому древнему божеству из гигантского пантеона, заботливо созданного людьми за жалкие сорок тысяч лет своего пребывания на Земле. Так что уничтожить его полномочного представителя – вряд ли. Но я думаю, что можно запечатать ту дыру, через которую оно пролезло к нам. Хотя бы на время.
– Ну хорошо, – Катя тряхнула головой. – Тогда идем.
– Да, – глухо сказал Виктор. – Идем.
Они не проронили ни слова всю дорогу, пока не дошли до брошенной «Нивы» Сергея. Здесь Виктор остановился и положил руку Кате на плечо:
– Дальше я сам, Катюш. Тебе не стоит туда соваться.
– Нет, я с тобой.
– Ты не понимаешь, это не просто опасно. У меня еще есть шанс устоять перед ее зовом…
– Каким зовом?
– Долго рассказывать. Она… Ну, словом, она имеет власть над людьми… Подавляет волю и… Я не знаю, как это объяснить. Словом, если ты подойдешь близко к ее могиле – ты обречена. Без вариантов. Она просто заставит тебя прийти к ней.
– Я ничего не понимаю, что ты несешь?
Виктор потер лоб, пытаясь найти нужные слова.
– Это как гипноз, понимаешь? Она притягивает, зовет к себе… И сопротивляться этому зову невозможно. Один бог знает, что стало с людьми, которые оказались поблизости и откликнулись на ее зов. Боюсь даже предположить. Если ты пойдешь туда, мне придется спасать тебя. И возможности заняться старушкой уже не будет. Прости, но ты станешь обузой.
– Я боюсь оставаться одна.
– Да, я понимаю. Но думаю, выбора у тебя нет. Садись в машину, закрой двери и жди меня. Если все будет в порядке, я скоро вернусь.
– А если нет?
– Подожди меня час. Если я не появлюсь – уходи отсюда. Пешком до шоссе. Там поймаешь машину. Хотя, сейчас вряд ли движение оживленное… Но если повезет, то кто-нибудь да проедет. Грузовик или фура… Тебя довезут до города. Ну а там уж сама подумаешь, что тебе делать.
– Я не хочу отпускать тебя одного.
– Придется это сделать, Катенька. По-другому нельзя.
Виктор подумал, что еще немного, и он останется здесь. С каждой секундой мужество покидало его капля за каплей. При одной мысли о том, что ему предстояло сделать, бросало в дрожь. А если еще вообразить, чем все это может закончиться, то хотелось бежать без оглядки до самого шоссе, и потом дальше, до города, бежать, не оглядываясь и не останавливаясь.
– Катюша, мне нужно идти. Будь умницей и думай о хорошем. Помни, здесь ты в безопасности.
– Если ты не вернешься, я себе не прощу.
– Надеюсь, что этого не будет. У меня неплохие шансы.
– У нее тоже… Ладно, иди. Буду, как настоящая баба, сидеть и ждать у моря погоды.
– Вот и хорошо, – сказал Виктор.
Он хотел сказать еще что-нибудь. Что-нибудь важное и нужное или, на худой конец, просто запоминающееся, но в голову ничего не пришло. В конце концов, он махнул на это рукой. Никакие слова были не в состоянии выразить то, что он чувствовал сейчас. Любое слово оказалось бы ложью. Поэтому он просто кивнул, развернулся и сделал несколько шагов. Но его окликнула Катя. Он остановился. Девушка подошла к нему и, привстав на цыпочки, осторожно поцеловала в губы.
– Возвращайся, – шепнула она. – Просто возвращайся.
Боясь, что сейчас расплачется, Виктор легонько оттолкнул ее, и, не говоря ни слова, зашагал по дороге, ведущей к базе.
Он шел, стараясь не думать ни о чем. Просто переставлял ноги, предоставив телу самому выбирать дорогу. И оно уверенно двигалось прямиком к поляне с черной землей, будто помнило все лесные тропинки, по которым прошло лишь однажды двадцать лет назад. Но Виктор знал, что ведет его не память, а зов. Он не противился ему. Сейчас его цель и цель той твари, которая звала его к себе, совпадали. Встреча должна была состояться. И для кого-то из них она будет последней. Во всяком случае, он на это отчаянно надеялся.
С каждым шагом зов становился все сильнее. А вместе с ним рос и ужас. Виктор снова был тем тринадцатилетним пацаном, который в жаркий летний день неожиданно для себя столкнулся с неведомым. Тогда он сумел остаться в живых. Но сейчас… Чем ближе он подходил к старому кладбищу, тем меньше у него оставалось веры в счастливый исход дела. Да, та дрянь в голове за эти годы выросла и, соответственно, выросла его возможность сопротивляться притяжению черной земли. Но и сила той, которая была похоронена на маленькой лесной полянке, возросла многократно. Когда-то слабый, едва различимый шепот, усилился до глухого рева, от которого раскалывалась голова, а сердце грозило разорваться в клочья. При каждом шаге желудок болезненно сжимался, и мышцы наливались расплавленным свинцом.
Когда Виктор вышел из леса на старое кладбище, из носа хлынула кровь. Не какие-нибудь жалкие несколько капель, а настоящий поток. Кости ломило так, что казалось, будто его выворачивают наизнанку. С огромным трудом он удерживал в руке лопатку, ставшую вдруг неимоверно тяжелой. Она так и норовила выскользнуть из ослабевших пальцев. Пришлось остановиться и сунуть ее за ремень джинсов. На это простое действие ушло добрых пять минут, в течение которых Виктор трижды был вынужден отхаркивать кровь, которая теперь шла и горлом.
Он уже был почти уверен, что совершил ошибку. Господи, он сам распинался Кате о непобедимости того зла, которое приходит в мир из другой реальности. Такие умные слова, такие смелые рассуждения… Но почему же он сам не прислушался к ним. Почему решил, что в состоянии изменить положение вещей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100