В Балашевской тюрьме Враль поинтересовался у Мора, почем
у его зовут не Вольдемар, а Вальдемор, на что старик ответил, что у него все
гда все наоборот.
Мора нельзя было назвать красавцем. Уже на Девятке он произвел на Враля о
тталкивающее впечатление, но в Балашеве, много лет спустя, уродливое лиц
о старика приобрело необъяснимое выражение дикого благородства, и Врал
ю подумалось, что самым мерзким это лицо было скорее всего в юности. Прожи
тое же время, случается, откладывает на лицах людей свою печать, подчерки
вая особенности характера. Лицо Мора и на самом деле обладало странной о
собенностью: справа Ц человек как человек, слева же Ц сволочь, каких мал
о.
Для начальника КВЧ в библиотечном шкафу хранились постельные принадле
жности: матрац, подушка, одеяло, простыни, свернутые в тюк.
Вальдемор прикинул, что капитан, похоже, опять поцапался с Читой, то есть с
женой. Те зеки, которым посчастливилось в доме Белокуровых Ц сразу за ла
герным забором, Ц выполнять ее поручения, называли ее Читой из-за ее мал
ого роста, вульгарных черт лица, оттопыривающихся ушей, не помещавшихся
под жидкими волосами, а также вытянутых трубочкой губ и «висячего» вертл
явого зада. Зеки с удовольствием рассказывали подробности из жизни капи
тана Белокурова, на чьих плечах лежала солидная доля ответственности по
задаче очищения мозгов населения страны, рассказывали, изображая грима
сы Читы и ее немного визгливый голос. Впрочем, ее голос знали в зоне многие
и из тех, кто и близко ее никогда не видел.
Что касается прямых обязанностей капитана Белокурова, то его жена заним
алась ими больше, чем ее идеологически подкованный супруг: она воспитыва
ла своих верноподданных, которых ей отбирал другой капитан, тоже Бело… н
о не Белокуров, а Белоусов. Он являлся начальником спецчасти и отбирал дл
я Читы и своей Фаины этих олухов, мужиков по признакам судимостей, избега
я брать осужденных за изнасилование. Зря опасался: Фаина была даже страш
нее Читы. Воспитывали граждан Союза жены всех офицеров Девятки, и даже чо
порная супруга самого Бугая, воспитывали в своих хозяйствах, где перевос
питуемые пилили-кололи дрова, перекапывали огороды, чинили заборы, крас
или, таскали воду, выполняли другую работу, но Ц к счастью! Ц не стирали б
елья… к счастью для некоторой части населения зоны.
Необходимо отметить: такая «воспитательная» работа офицерских жен не ш
ла на пользу самим мужьям: никто из начальства не мог, кроме разве что Буга
я, похвастать здоровьем, физической развитостью, особенно начальник КВЧ
. Почему-то часто отсутствие физических нагрузок в первую очередь накла
дывает отпечаток на лицо и задницу человека. А как полезно зимою, раздевш
ись до пояса, махать колуном на свежем воздухе! А весною на огороде загора
ть! Ан нет, мужья не желали ни махать, ни загорать, в результате Ц и дряблос
ть, и бледность, и прыщи…
Вальдемар догадался, почему Белокуров решил переночевать в зоне: расска
зывали, что намедни опять обтрухали Читу. Белокуров решил отомстить свои
м анонимным соперникам, незаметно застукав их на чердаке 12-го барака. Име
нно на этом чердаке это безобразие и вытворяли, поскольку с него хорошо п
росматривались дома вохровских работников, причем именно дома двух кап
итанов «беляков», как их прозвали (Белокуров и Белоусов). Поскольку Чита и
Фаина свои трусики простирывали сами, они обычно устраивались со стирко
й прямо рядом с крыльцом как летом, так и зимою. А их хозяйства были так пос
троены, что крылечки располагались на виду у всей зоны. Они сначала не под
озревали даже, что стирали на виду у мужчин, специально взбиравшихся на ч
ердак взирать на их аппетитные зады.
Сперва эта визуальная любовь осуществлялась через небольшие видоискат
ели Ц дырочки от сучков в досках торцовой части барака, выходящей как ра
з к домам Читы и Фаины. Однако дырочки не позволяли охватить взглядом все
обожаемые пропорции. Тогда люди натаскали кирпичи, чтобы достать до прол
ома в одной из досок, Ц положение улучшилось. Но слишком много оказалось
желающих предаваться любви, уже все дырки захватили, образовались очере
ди. Натаскали кирпичи, построили мостки, чтобы достать до других дыр, и дро
чили, как рыбаки с удочками на реке, Ц каждый на своем помосте. Наконец, кт
о-то в порыве необузданной страсти отодрал целую доску: красота! Совсем д
ругое дело! Спустя три дня уже не осталось ни одной доски… Видимость перв
оклассная!
Но теперь и возлюбленные прачки приобрели возможность лицезреть своих
любовников и радоваться вожделениям, вызванным ихними тендерями. Конеч
но, растерялись бедные, и понять это можно: когда в пятнадцати метрах от те
бя на чердачной возвышенности стоит ряд мужиков, пожирающих глазами, с в
ысунутыми от страсти языками Ц слюни капают Ц и манипулируют совершен
но открыто инструментами разной величины Ц даже профессиональные про
ститутки способны впасть в шоковое состояние от такого открытия. К тому
же Чита с Фаинитой сами от этого никакого удовольствия не получали, так ч
то никакая это не любовь, а натуральное изнасилование.
Чита и Фаинита с плачем помчались в штаб жаловаться законным мужьям, и те,
гонимые ревностью, ринулись в зону. Но, увы, к их приходу на чердаке 12-го бар
ака не оказалось ни одного сексуального гангстера. Сколько бы их не лови
ли Ц безрезультатно. Оттого, наверное, что при их появлении какая-то воро
на на крыльце барака напротив вахты сразу же начинала каркать: «Атас!» Оз
начало это:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84