Дальше им идти в глубокие и дремучие болотистые леса, где располо
жилась их специальная воровская зона Ц «Девятка», причем не простая, а о
соборежимная: не всякий вор удостаивался сюда командировки.
Кое-кто из сук эту Девятку знал, они там бывали, когда были еще честными во
рами Ц мерзкое место, по их оценкам, не дай бог, там очутиться! Так что, туда
вам и дорога Ц честняги.
Ц Чтоб вам сдохнуть, сгнить на своей Девятке! Чтоб вас сифилис сожрал!
Воры тоже рады отдохнуть от сук поганых.
Ц Чтоб вашу Тринадцатую зону мочой затопило!
Ц Гады!
Ц Твари!
Ц Чифиристы!
Ц Аферисты!
Конвоиры пожелали и тем, и другим поскорее оказаться в аду.
Вагоны катятся дальше, конвоиры, тоже охрипшие, принимаются за карты, сук
и приутихли.

5

Сук принял с поезда конвой, их повели по таежной дороге, но многокилометр
овые марши никому не сахар, в том числе и конвоирам, тащившимся вежливо, ка
к всегда, сзади. Наконец открылась им Тринадцатая зона, которая по внешне
му виду не отличалась от большинства архитектурных шедевров подобного
типа.
Усталые и пыльные, хриплые от лая, провонявшие потом, подошли они к ворота
м своей цитадели. Конвой расположился в отдалении с таким расчетом, чтоб
ы суки были надежно отгорожены от возможности «заблудиться» в тайге. Из
вахтенного сооружения вышел «хозяин» со свитою принимать прибывших; вы
шли и рядовые мусора, которых некоторые величают надзирателями.
В который раз за всю дорогу прибывшие должны перечислить все свои данные
, пока наконец им разрешат вытряхнуть из своих мешков содержимое, дабы эт
и подлые мусора могли его получше рассмотреть. Самих же их попросили раз
деться догола и заняться художественной гимнастикой: поднять руки, расс
тавить ноги, нагибаться, выгибаться и прыгать выше собственного члена, х
отя известно, что это еще никому не удавалось; мусора придирчиво загляды
вали им в зад в надежде увидеть добавку к зарплате в виде премиальных Ц и
кому может прийти в голову искать премию в таком месте…


Глава восьмая


1

Относительно сук в сравнении с ворами можно сказать, что хрен редьки не с
лаще. Разумеется, это дело вкуса. Одному больше нравится хрен, другому пре
дпочтительнее редька. Скиталец уже имел контакты с суками: до фронта в ла
герях с ним расправлялись именно суки, хотя и они назывались не везде еще
так и их еще не резали. Гуталинщик не разрешал.
Если воры не должны работать и им не положено, то сукам Ц положено. Ворам
не позволяет их закон, сукам не запрещает.
Политические законы часто подвергаются, как известно, реформации по раз
ным причинам. Воровской неписаный закон тоже видоизменялся в течение мн
огих столетий, оставаясь неизменным лишь в основных положениях. Но в люб
ом виде по отношению к общественным законам он беззаконие. Сучьи законы
по отношению к воровским Ц тоже беззаконие. За сучьим беззаконием после
довали другие «законы» беззаконий, в конце которых оказались «Один на ль
дине». У этих был один-единственный закон: сберечь жизнь свою. В будущем э
то могло бы наверняка назваться политикой невмешательства.
По признаку своей природы и воры и суки Ц одна шуба, только в последнем ва
рианте наизнанку. Вор по закону не работал сам и не заставлял мужика, но де
лал так, чтобы тот работал на вора добровольно; суки принуждали мужика ра
ботать насильно и сами становились бригадирами, десятниками, нарядчика
ми, комендантами, что ворам тоже было заказано их законом.
А «гражданину начальнику» суки нравились больше, чем воры. Скиталец знал
, что заработная плата, даже мизерная, ему у сук не светит Ц в этом суки тож
е отличались от воров: те оставляли мужику столько, чтобы у него не пропад
ала охота работать, суки отнимали же всё, оставляя только пайку. Наиболее
доходчиво разницу между суками и ворами объяснил Мор: у капиталистов раз
бой называется разбоем, у социалистов Ц благотворительностью.

2

Лесоповал Ц кедры, сосны, березы, зелень, запахи, птицы, ягоды, родниковая
вода… красота. Но Скиталец не любил лесоповал: здесь царила неописуемая
каторга, от которой выматывались до изнеможения и люди, и животные Ц лош
ади. Люди и животные находились здесь в одинаковом положении.
Однажды в оцеплении (примерно квадратный километр леса для вырубки, отде
ленный просеками и вышками от большой тайги Ц А.Л. ) он случайн
о набрел на компанию мужиков, сидевших на бревнах. Они курили махорку, тра
вили анекдоты. Присмотревшись, он понял, что это «живая очередь», словно н
а прием к зубному врачу: каждый, вновь подошедший, устанавливал, кто после
дний. Скит хотел стрельнуть у кого-нибудь покурить, затянуться, если не бо
льше.
Ц Что дают? Ц пошутил он, наблюдая маневры бурундучка на сосне, удивляя
сь сходству зверька с белкой.
Из-за штабеля бревен вышел мужик и быстро удалился. Кто-то, из сидевших кр
икнул вдогонку: Ц Как она? Ц Мужик даже не обернулся, пропал в кустах.
На вопрос Скита мужики рассмеялись.
Ц Первый раз что ли?.. Пусть пойдет без очереди… хоть посмотреть.
Сначала он увидел лошадиную морду, зарывшуюся в кучу свежей травы. Она жа
дно хватала ее губами, изредка пофыркивая. Затем осознал остальное: кобы
ла оказалась загнанной между бревнами так, что ни туда ни сюда, у ее зада т
рудился мужик, держащий в одной руке хвост кобылы.
Ц Че стоишь, Ц крикнул он Скиту, Ц поди, поцелуй ее, а то мне отсюда не дос
тать! Ц и заржал.
Позже Скит наблюдал трелевку бревен из болотистого участка и в очередно
й раз убедился в неимоверной тяжести женской доли:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84