ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Уже кончились все ее сбережения, а она так и не удостоилась видеть цадика. А нечистые мучают ее по ночам все сильнее и яростнее.
Горе этой женщины тронуло душу ребецн, разгневалась она на казначеев и прочих слуг, которые из сребролюбия ожесточают сердце свое и подавляют в себе добрые намерения. Наконец гнев в ней остыл, и она повела с женщиной ласковую беседу. И так ей сказала: подожди, я дам тебе письмо к моему мужу-раввину. Тут же велела принести ей письменные принадлежности и бумагу и села писать о той несчастной женщине, скорбной душою, и о том, как жестоко обошлись с ней жадные казначеи. Так она писала, как добрая и речистая заступница, ибо была мудра – дочь рабби Аарона из Карлина. Письмо вручила той женщине и сказала: мой муж, да продлятся годы его, как правило, по утрам выходит из своей комнаты послушать в ешиве утреннюю молитву. А теперь идем со мной к его комнате, и, когда он выйдет, положи письмо у него на подоконнике и возвращайся туда, где ты остановилась.
Взяла женщина письмо и встала у окна. Когда раввин вышел из своей комнаты, она положила письмо на подоконник. По возвращении раввин увидел письмо. Взял его в руки и окинул взглядом. Улыбнулся и сказал: ребецн, да продлятся дни ее, пишет мне письмо, так сяду и прочту. Прочел он и как возопит словами псалмопевца (57:5): Среди львов я лежу! Возможно ли, чтоб люди так гонялись за наживой, что не пожалели, обидели душу во Израиле? Велел привести к нему ту женщину и собрал всех своих казначеев и приказал им вернуть ей все, что они у нее забрали, и еще велел принести ей поесть для подкрепления, потому что от великого трепета силы оставили ее и она опять лишилась чувств. Восемь человек понадобилось, чтобы заставить ее очнуться, поднять на ноги и поддержать пред ребе.
Когда она пришла в себя, раввин обратился к ней и сказал: расскажи мне все, а я послушаю. Укрепила уста свои и повела рассказ о том, как приехала в Галац, город, который находится в другой стране. А там, то есть в Галаце, оказалась после того, как плыла морем, поскольку все, кто выезжает из Страны Израиля за пределы Страны Израиля, плывут морем, оттого что море великое отделяет Святую землю от прочих земель. И вот добралась она до Галаца и наняла себе комнату в заезжем дворе и предполагала отдохнуть немного с дороги и отправиться дальше, навестить своих родственников. И тут, то есть там, в Галаце, вдруг напала на нее нечистая сила и донимала ее целую ночь. И не одну только ночь, но еженощно – стоило ей лечь в постель, как они тут же слетались. Так в первую ночь, и во вторую ночь, и в третью ночь, и еще несколько ночей. Она пошла вопрошать гончара и цыганок. Они взяли у нее деньги и добавили ей огорчения. Она стала плакать и говорить: неужто нету праведника в этой стране, чтоб написал мне оберег? И посоветовали мне ехать в Садагору. Я собралась и поехала. Так я приехала в Садагору и поспешила пойти к ребе, долгие ему лета. Встретил меня казначей и сказал: приходи завтра. Ну, я и пришла назавтра. Так с Б-жьей помощью прошло завтра, и еще одно завтра, а за ним – еще, пока не минула их целая дюжина, а я все в том же положении. И сказала мне жена Авроома-Исера: ступай к ребецн. Ну, я пошла к ребецн, долгие ей лета, и все ей рассказала, и ребецн, долгие ей лета, дала мне послание, и я принесла это послание к ребе, да продлятся дни его, и ребе, долгие ему лета, получил его как бы по императорской почте. И велел ребе, долгие ему лета, позвать меня. Ну, позвали меня, и я пришла. И вот я стою тут пред ребе, да продлятся дни его, и прошу и умоляю – ой, ребе, сжалься надо мной, нет у меня больше сил.
Глубоко вздохнул раввин и сказал: поезжай в Яссы, есть в Яссах площадь, а на площади – рынок, приходи туда утром и обойди ту площадь семь раз. Там ты увидишь маленького еврея в потертой ермолке, он бродит себе да посмеивается. Скажи ему: еврей, дорогой, что ты тут делаешь? Он тебе ответит: меламед я, учу малышей Торе. Тут ты ему скажи: еврей, дорогой, я тоже хочу учиться, может, ты и меня поучишь. Он постарается увернуться и пойти своей дорогой. Ты же схвати его за пояс и скажи: не отпущу тебя, пока не избавишь меня от моей беды. Дал ей ребе свое благословение, велел собрать для нее провизию в дорогу и отпустил с миром.
Поехала та женщина и благополучно прибыла в Яссы. Наняла себе комнату в доме для приезжих и там дождалась утра. Едва занялся день, пошла на рыночную площадь и стала обходить ее – все, как наставлял цадик из Садагоры. Уже она собиралась обойти площадь в седьмой раз, как перед ней возник, словно из-под земли вырос, маленький еврей, а на голове у него – потертая ермолка, какие нашивали старики, верные Израиля, в том далеком поколении. Поглядела женщина, видит – он ходит себе и посмеивается, в точности как обрисовал ей цадик из Садагоры. Изумилась она, обомлела и лишилась дара речи. Тут ноги взяли и сами понесли ее и подвели к старцу, а уж уста ее сами открылись и начали говорить: еврей, дорогой, что ты тут делаешь? Он в ответ: я учу малышей Торе. А она ему: я тоже хочу учиться, может, ты и меня поучишь. Усмехнулся он и хотел увернуться и пойти своей дорогой. Поспешила женщина и сунула руку ему за пояс, сказав: ребе, я не отпущу тебя, пока не избавишь меня от моей беды. Улыбнулся он и сказал: наш Авроом-Яаков – сколько б я ни скрывался от него, он все равно меня найдет. Потом сделался серьезным и обратился к ней: слушай, что я тебе скажу. Иди на старый рынок и купи себе новую метлу, потом возвращайся туда, где остановилась, а как смеркнется, ложись в постель, одетая во все одежды, что теперь на тебе, башмаков не снимай и метлу крепко держи в руках. Поутру я приду и трижды постучу к тебе в окно, а ты, когда услышишь третий стук, выходи ко мне через окно и метлу из рук не выпускай.
1 2 3 4
Горе этой женщины тронуло душу ребецн, разгневалась она на казначеев и прочих слуг, которые из сребролюбия ожесточают сердце свое и подавляют в себе добрые намерения. Наконец гнев в ней остыл, и она повела с женщиной ласковую беседу. И так ей сказала: подожди, я дам тебе письмо к моему мужу-раввину. Тут же велела принести ей письменные принадлежности и бумагу и села писать о той несчастной женщине, скорбной душою, и о том, как жестоко обошлись с ней жадные казначеи. Так она писала, как добрая и речистая заступница, ибо была мудра – дочь рабби Аарона из Карлина. Письмо вручила той женщине и сказала: мой муж, да продлятся годы его, как правило, по утрам выходит из своей комнаты послушать в ешиве утреннюю молитву. А теперь идем со мной к его комнате, и, когда он выйдет, положи письмо у него на подоконнике и возвращайся туда, где ты остановилась.
Взяла женщина письмо и встала у окна. Когда раввин вышел из своей комнаты, она положила письмо на подоконник. По возвращении раввин увидел письмо. Взял его в руки и окинул взглядом. Улыбнулся и сказал: ребецн, да продлятся дни ее, пишет мне письмо, так сяду и прочту. Прочел он и как возопит словами псалмопевца (57:5): Среди львов я лежу! Возможно ли, чтоб люди так гонялись за наживой, что не пожалели, обидели душу во Израиле? Велел привести к нему ту женщину и собрал всех своих казначеев и приказал им вернуть ей все, что они у нее забрали, и еще велел принести ей поесть для подкрепления, потому что от великого трепета силы оставили ее и она опять лишилась чувств. Восемь человек понадобилось, чтобы заставить ее очнуться, поднять на ноги и поддержать пред ребе.
Когда она пришла в себя, раввин обратился к ней и сказал: расскажи мне все, а я послушаю. Укрепила уста свои и повела рассказ о том, как приехала в Галац, город, который находится в другой стране. А там, то есть в Галаце, оказалась после того, как плыла морем, поскольку все, кто выезжает из Страны Израиля за пределы Страны Израиля, плывут морем, оттого что море великое отделяет Святую землю от прочих земель. И вот добралась она до Галаца и наняла себе комнату в заезжем дворе и предполагала отдохнуть немного с дороги и отправиться дальше, навестить своих родственников. И тут, то есть там, в Галаце, вдруг напала на нее нечистая сила и донимала ее целую ночь. И не одну только ночь, но еженощно – стоило ей лечь в постель, как они тут же слетались. Так в первую ночь, и во вторую ночь, и в третью ночь, и еще несколько ночей. Она пошла вопрошать гончара и цыганок. Они взяли у нее деньги и добавили ей огорчения. Она стала плакать и говорить: неужто нету праведника в этой стране, чтоб написал мне оберег? И посоветовали мне ехать в Садагору. Я собралась и поехала. Так я приехала в Садагору и поспешила пойти к ребе, долгие ему лета. Встретил меня казначей и сказал: приходи завтра. Ну, я и пришла назавтра. Так с Б-жьей помощью прошло завтра, и еще одно завтра, а за ним – еще, пока не минула их целая дюжина, а я все в том же положении. И сказала мне жена Авроома-Исера: ступай к ребецн. Ну, я пошла к ребецн, долгие ей лета, и все ей рассказала, и ребецн, долгие ей лета, дала мне послание, и я принесла это послание к ребе, да продлятся дни его, и ребе, долгие ему лета, получил его как бы по императорской почте. И велел ребе, долгие ему лета, позвать меня. Ну, позвали меня, и я пришла. И вот я стою тут пред ребе, да продлятся дни его, и прошу и умоляю – ой, ребе, сжалься надо мной, нет у меня больше сил.
Глубоко вздохнул раввин и сказал: поезжай в Яссы, есть в Яссах площадь, а на площади – рынок, приходи туда утром и обойди ту площадь семь раз. Там ты увидишь маленького еврея в потертой ермолке, он бродит себе да посмеивается. Скажи ему: еврей, дорогой, что ты тут делаешь? Он тебе ответит: меламед я, учу малышей Торе. Тут ты ему скажи: еврей, дорогой, я тоже хочу учиться, может, ты и меня поучишь. Он постарается увернуться и пойти своей дорогой. Ты же схвати его за пояс и скажи: не отпущу тебя, пока не избавишь меня от моей беды. Дал ей ребе свое благословение, велел собрать для нее провизию в дорогу и отпустил с миром.
Поехала та женщина и благополучно прибыла в Яссы. Наняла себе комнату в доме для приезжих и там дождалась утра. Едва занялся день, пошла на рыночную площадь и стала обходить ее – все, как наставлял цадик из Садагоры. Уже она собиралась обойти площадь в седьмой раз, как перед ней возник, словно из-под земли вырос, маленький еврей, а на голове у него – потертая ермолка, какие нашивали старики, верные Израиля, в том далеком поколении. Поглядела женщина, видит – он ходит себе и посмеивается, в точности как обрисовал ей цадик из Садагоры. Изумилась она, обомлела и лишилась дара речи. Тут ноги взяли и сами понесли ее и подвели к старцу, а уж уста ее сами открылись и начали говорить: еврей, дорогой, что ты тут делаешь? Он в ответ: я учу малышей Торе. А она ему: я тоже хочу учиться, может, ты и меня поучишь. Усмехнулся он и хотел увернуться и пойти своей дорогой. Поспешила женщина и сунула руку ему за пояс, сказав: ребе, я не отпущу тебя, пока не избавишь меня от моей беды. Улыбнулся он и сказал: наш Авроом-Яаков – сколько б я ни скрывался от него, он все равно меня найдет. Потом сделался серьезным и обратился к ней: слушай, что я тебе скажу. Иди на старый рынок и купи себе новую метлу, потом возвращайся туда, где остановилась, а как смеркнется, ложись в постель, одетая во все одежды, что теперь на тебе, башмаков не снимай и метлу крепко держи в руках. Поутру я приду и трижды постучу к тебе в окно, а ты, когда услышишь третий стук, выходи ко мне через окно и метлу из рук не выпускай.
1 2 3 4