И это чувство не раз и не два спасало им жизнь.
Еще до того, как Барсук и Крот попали во Вьетнам, верховное армейское командование пришло к выводу, что попытки взорвать тоннели динамитом ни к чему не приведут. Слишком крепким был высохший латерит, слишком сложной и разветвленной система тоннелей. А извилистость тоннелей гасила ударную волну на очень малом расстоянии.
Предпринимались попытки залить тоннели водой, но последняя просто впитывалась полом и стенками. Благодаря водяным затворам не приносило успеха и использование газа. Тогда и пришло осознание, что единственный способ заставить врага вступить в открытый бой — спуститься под землю и попытаться найти и уничтожить вьетконговский штаб.
Предполагалось, что он находится в Железном треугольнике, между его южной оконечностью, где сливались реки Сайгон и Тхи-Тинх, и лесами Бой-Лой на камбоджийской границе. Найти штаб, уничтожить командные кадры, захватить важнейшие документы — так ставилась задача, и, если бы американцам удалось ее решить, исход войны мог бы оказаться иным.
На самом же деле штаб Вьетконга находился под лесами Хо-Бо, выше по течению реки Сайгон, и его местоположение так и не обнаружили. Но всякий раз, когда танкдозеры или «Римские плуги» вскрывали уходящий вниз шахтный ствол, Тоннельные крысы спускались под землю.
Вертикальный ствол представлял собой первую опасность, с которой им приходилось сталкиваться.
Спускаясь ногами вперед, Крыса подставлял нижнюю часть тела под удар любому вьетконговцу, затаившемуся в боковом тоннеле. И тот с большим удовольствием засаживал острие длинного заточенного бамбукового шеста в бок или живот дрыгающего ногами джи-ая. К тому времени, когда американца поднимали на поверхность с торчащим наружу обломком шеста и смазанным ядом наконечником в брюшине, его шансы на выживание равнялись нулю.
Спуск головой вниз грозил опасностью получить удар шестом или штыком, а то и просто пулю в основание черепа.
Наиболее безопасным вроде бы считался медленный, осторожный спуск, с тем чтобы прыгнуть с высоты пяти футов, стреляя во все, что движется в горизонтальном тоннеле. Но дно шахтного ствола, усыпанное сучками и сухой листвой, могло быть ложным, а из настоящего, расположенного двумя-тремя футами ниже, торчали заточенные бамбуковые колы со смазанными ядом остриями, которые пробивали и подошвы армейских ботинок, и ноги. После таких ранений выживали немногие.
А в самих тоннелях Крысу поджидали как вьетконговцы, так и мины-ловушки. Зачастую очень хитроумные, и обезвредить их если и удавалось, то с огромным трудом.
Не всегда опасность исходила от вьетконговцев. В тоннелях прекрасно обжились нектарные и чернобородые могильные летучие мыши, которые не любили, когда кто-то нарушал их покой, и атаковали пришельца. А гигантские и больно кусающиеся пауки плодились в таком количестве, что иной раз под ними не удавалось разглядеть стены или потолок тоннеля.
Укусы этих тварей не были смертельными в отличие от бамбуковой змеи, яд которой убивал человека за тридцать минут. Эта ловушка обычно представляла собой ярд ствола бамбука, под углом «утопленного» в потолок тоннеля и выступающего максимум на дюйм.
Змея находилась внутри полого ствола, головой вниз, разъяренная донельзя, потому что выползти ей не позволяла затычка из ваты капока. Затычка крепилась к куску лески, связанному с другим куском, который соединял колышки на противоположных стенках тоннеля. Если ползущий джи-ай задевал леску, затычка вылетала первой, змея — следом и впивалась ему в шею.
А ведь еще были крысы, настоящие крысы. Тоннели они воспринимали как крысиный рай в земле и плодились без счета. Если янки не оставляли в тоннелях раненых и даже трупов, то вьетконговцы, наоборот, утаскивали своих покойников под землю, чтобы американцы не нашли их и не увеличили столь любимые ими «потери противника». Мертвых вьетконговцев хоронили в позе зародыша в нишах, которые вырывали в стенах тоннелей, а потом замуровывали влажной глиной.
Но глиняная перегородка не останавливала крыс. Они получали неиссякаемый источник еды и вырастали до размеров кошек. Тем не менее вьетконговцы жили в таких условиях неделями и даже месяцами, сражаясь с американцами, которые решались сунуться под землю.
Те из американцев, кто сунулся и выжил, привыкали к невообразимой вони и к отвратительной живности, населявшей тоннели. В тоннелях всегда было тесно, жарко, душно и темно. О вони следует сказать отдельно. Вьетконговцы справляли свои естественные потребности в глиняные сосуды. Когда они наполнялись доверху, их запечатывали глиняной нашлепкой и зарывали в пол. Но крысы расцарапывали нашлепки.
Приезжающим во Вьетнам из страны, обладающей самым современным оружием, джи-аям, которые становились Тоннельными крысами, приходилось забывать про достижения научно-технического прогресса и трансформироваться в первобытного дикаря. Один армейский нож, один пистолет, один фонарь, запасная обойма и две запасные батарейки, ничего другого они взять с собой не могли. Иногда они использовали ручные гранаты, но это было опасно, иной раз даже смертельно для того, кто ее бросал, потому что от грохота могли лопнуть барабанные перепонки, а при взрыве «сгорал» кислород на многие футы вокруг. И человек умирал до того, как подсасывался новый.
Пистолетный выстрел или включение фонаря открывали местоположение Тоннельной крысы, а ведь никто не мог сказать, кто мог их увидеть и услышать, затаившись во тьме. По этой части у вьетконговцев всегда было преимущество. Они могли тихонько сидеть или лежать, поджидая крадущегося к ним человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103