– И, конечно, мы хотели, чтобы Вики родилась в Штатах.
Щелк.
– А это – озеро нашей компании, – сообщила Кэри.
Люди на берегу представляли собой весьма разношерстное общество.
– Американцы – они и в купальниках американцы, – сказала Фей.
– Помнишь то лето, когда мы жили на озере Монекуа? – спросила Кэри. – Правда, похоже?
– Да, только там не было вулканов.
– Может, на следующий год опять туда выберемся? – предложила Кэри.
– Там теперь нельзя купаться. Оно то ли зацвело, то ли заросло.
– О, какая жалость, – с лучезарной улыбкой ответила Кэри. – Зато можно плавать в океане.
– А это опять Хулио? – спросил Рид, глядя на экран. – И дети все его?
– Я же говорил, они – что твои кролики, – сказал Грег. – Разумеется, нам пришлось пустить местных на наше озеро. Мы же демократы.
Один из малышей на слайде полз к воде.
– А где его ноги? – поинтересовалась Фей.
Щелк.
– Что? – переспросил Грег.
– Ничего, ничего, – Фей нахмурилась, глядя на белую стену.
– Слайды кончились, дорогая, – сообщил Грег. – Сейчас без семи минут восемь, – добавил он, взглянув на свои часы – порождение новейших технологий. – Ты просила сказать.
– Да. Боже мой! – воскликнула Кэри и поднялась. – Обед через пять минут. А потом, если захотим, посмотрим остальные.
– Может быть, на сегодня хватит? – ответил Грег.
– Хочешь, помогу? – вызвалась Фей.
– Не надо, – сказала Кэри. – Сиди себе.
Но куда там. Оставив Грега и Рида обсуждать предписания и ограничения, женщины отправились на кухню, где мерцали маленькие красные лампочки, оповещая о приближении трапезы. Кэри заглянула в окошко духовки.
– Боже мой, как же хорошо вернуться к современным приспособлениям.
– А в Бразилии у вас их не было?
– Микроволновок? Ты шутишь? – Кэри сняла крышку с кастрюли, и в воздух поднялся клуб пара, благоухающего овощами. – Там – только печь да крошечный итальянский холодильник, в котором и льда-то не сделаешь. Когда к нам приходили сослуживцы, они приносили лед с собой. Честное слово.
– Сослуживцы?
– Ну, а кто еще? Если бы ты знала, как мы скучали по тебе и Риду.
– Мы рады вашему возвращению, – сказала Фей и чмокнула Кэри в гладкую пухлую щеку.
Фей и впрямь нечего было делать на кухне, да и Кэри тоже. Машины прекрасно справлялись и без них. Фей пошла в ванную подправить грим, а на обратном пути, заглянув в детскую, заметила какое-то движение и остановилась.
Когда они заходили сюда, чтобы взглянуть на Вики, та спала. Теперь Фей решила полюбоваться ребенком еще раз и тихонько ступила в полумрак детской.
Вики была белокурой, как и ее мать, с широко поставленными глазами и приплюснутым носиком. Глазки были закрыты, но она сучила ручонками и ножками, как и положено младенцу, познающему свое тельце.
Вероятно, Вики почувствовала присутствие Фей; она резко разомкнула веки и сосредоточенно уставилась в потолок. У нее были прекрасные зеленые глаза, чуть темнее малахита. Мгновение спустя пухлые губки ребенка приоткрылись и одарили Фей пузыристой улыбкой.
Это игра света, решила Фей. Вцепившись в край колыбели, она не сводила глаз со смеющейся Вики и думала: а нам-то казалось, что мы в безопасности. Все, что нам угрожает, мы увозим прочь, подальше, туда, где пострадать могут только люди, на которых нам наплевать. А сами сидим тут и думаем, что мы в безопасности. Ан-нет. Скоро настигнет и нас.
– Прошу к столу, Фей, – послышался голос Кэри с порога.
Нельзя дать ей понять, что я знаю, подумала Фей, оборачиваясь. Но, вероятно, выдала себя, и Кэри все поняла по ее глазам.
– Так ты заметила? – спросила она с легкой судорожной улыбкой.
– Кэри…
– Ничего, ничего, это пустяки, – Кэри взяла Фей под руку и повела из детской. – В нашей фирме есть врач, знаток этой болезни. Он говорит, надо сделать маленькую операцию, когда Вики чуть подрастет. Даже следа не останется.
– Врач компании? Значит, это не первый такой случай?
– Все дети здоровы и веселы, – с довольной улыбкой ответила Кэри. – Идем обедать. – Она подалась к Фей, улыбка сделалась заговорщицкой. – Только никому ни слова, ладно? Мы все исправим.
Фей знала, что никогда не расскажет об этом ни одной живой душе. Но и не забудет увиденного до конца своих дней. Не забудет эти темно-зеленые детские глазки, этот приплюснутый носик, этот раздвоенный язычок…



1 2