– насмешливо спросил Мартин и громко рассмеялся, увидев, как вспыхнуло лицо Абигайль.
– Ну знаешь, это уже слишком!
Он едва заметно вскинул брови и плотоядно усмехнулся.
– Совершенно с тобой согласен, – растягивая слова, произнес он.
Она промолчала, будучи не в состоянии парировать его бесконечные сексуальные намеки, особенно находясь наедине с ним в этой западне. Но вот Абби почувствовала, как в ней поднимается раздражение. Надо положить этому конец – раз и навсегда!
– Сколько раз я должна повторять тебе, Мартин. Я уже помолвлена с другим! Ты что, не слушаешь, что я тебе говорю? Или, может, я непонятно выражаюсь? Так вот, заруби себе на носу – через пять недель мы будем окончательно разведены с тобой!
– Значит, насколько я понимаю, ты отказываешься от моего предложения? – продолжая забавляться, насмешливо повторил он.
– У тебя с головой все в порядке? Или за последние десять лет ты лишился последних остатков разума? – саркастически спросила Абби. – Разумеется, отказываюсь!
Мартин покачал головой, как бы досадуя на ее несообразительность.
– Обидно. А я-то надеялся, что мы с тобой полюбовно решим этот вопрос.
– Это говорит о том, насколько сильно ты заблуждался на мой счет!
– Абигайль, – терпеливо произнес муж, словно разговаривая с неразумным ребенком. – Боюсь, что тебе придется услышать от меня неприятные вещи, но…
– Зачем тогда говорить о них?
– Сейчас поймешь. Ты хорошо осведомлена о делах твоего отчима?
Ее поразил вопрос Мартина, и она удивленно посмотрела на него.
– О чем ты говоришь? – возмутилась Абби. – Хэмфри всегда сохранял верность моей матери.
– Я имею в виду не амурные дела, – проворчал Мартин. – Господи, девочка, у тебя только одно на уме. Я сейчас говорю о финансовых делах твоего отчима.
Какое отношение он имеет к делам отчима? – удивилась Абби.
– Ну и что с этими делами происходит?
– Твой отчим находится на грани банкротства, – безжалостно констатировал ее муж.
Услышав его твердый, недвусмысленный ответ, Абби поняла, что он сказал правду. Но она тут же постаралась заглушить страх, появившийся у нее в груди.
– Я не верю тебе, – тихо произнесла Абигайль.
Его лицо посуровело, а небесно-голубые глаза превратились в сверкающие сапфиры.
– Тебе придется поверить, – отрезал он. – Я являюсь владельцем этого коттеджа, так же как и большей части старого поместья твоего отчима.
Она явственно услышала бешеный стук своего сердца.
– Лжешь, – прошептала она в шоке.
Собеседник не стал переубеждать ее, а лишь сухо изложил кое-какие факты.
– Его дела настолько плохи, что он заложил свое поместье под завязку. И если банк вдруг потребует от твоего отчима вернуть кредит, то… – Мартин замолчал, подчеркивая тем самым драматизм ситуации. На его губах появилась сардоническая улыбка.
– А зачем банк будет делать это? – спросила Абигайль. – И какое отношение это имеет к тебе? Или ко мне?
– Самое прямое, – произнес Мартин хрипловатым, не лишенным интимности голосом. И Абигайль мысленно перенеслась на много лет назад, оживив в своей памяти печаль и радость, которые неразрывно были связаны с образом ее мужа.
– Я теперь владею контрольным пакетом в банке, который дал возможность Хэмфри перезаложить его поместье для того, чтобы поправить дела. Я могу хоть завтра потребовать от него возврата денег. Сделаю я это или нет – зависит исключительно от тебя, милая.
– Каким образом? – с трудом промолвила она. – Я не понимаю.
– Я уже сказал тебе, дорогая. Я хочу, чтобы ты была хозяйкой на приеме в моем доме. Сделаешь это – только это, – и я оставлю твоего отчима в покое.
Абби затравленно посмотрела на мужчину, сидевшего напротив нее. Его лицо, как у хорошего игрока в покер, ничего не выражало.
– Шантажист! – крикнула Абигайль гневно. – Он уже далеко не молодой человек, как ты можешь…
– Замолчи! – сквозь зубы процедил Мартин. Она увидела, как засверкали его зрачки, когда он наконец потерял самообладание и взорвался. – Не говори мне ничего ни о шантаже, ни о манере поведения! Каким бы неудачным ни оказался наш кратковременный брак, ничто не может оправдать поведение твоего отчима в то время.
Абби чувствовала, как пылают ее щеки. Она прекрасно понимала, что Мартин имел в виду, упомянув Хэмфри.
– Если ты имеешь в виду свою мать, то я взяла с отчима слово, что он найдет…
– Взяла с него слово! – горько произнес Мартин. – Что могла сделать ты, юное создание, с человеком, для которого на первом месте стояла его репутация? Будь он проклят вместе со своей чертовой репутацией!
Вдруг гнев Мартина исчез, и в его глазах появилась скрытая угроза, которая была более пугающей, чем недавняя неудержимая ярость.
– Сказать тебе, что сделал твой отчим, Абигайль? – обманчиво ровным голосом спросил ее Мартин. – Или ты уже знаешь об этом?
– Он сказал, что нашел ей другую работу… – Абби замолчала, заметив презрительную усмешку на его губах.
– Он лгал. Ты ведь знала, что ей не предложили другую работу, не так ли? – спросил Мартин строго.
– А что я могла сделать? – стала оправдываться она. – Создать для нее работу? Мне ведь было всего восемнадцать лет. Кроме того, я…
– Твоя гордость была уязвлена, потому что я ушел от тебя? Да? Таким образом получается, что моя мать заслужила то, что она получила?
Ну, может, на какую-то ничтожную долю – да, подумала Абигайль. Но не более.
– Я всегда любила и уважала твою мать, – сказала она вслух.
– Как жаль, что Хэмфри думал иначе, – саркастически заметил Мартин. – Моя мать не сделала ничего плохого. Она много лет работала на твоего отчима как ломовая лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47