– Мне не следовало заговаривать об этом.– Вы этого и не делали.– Боюсь, что делал. Может быть, когда-нибудь... вы забудете о своем горе.– Я уже забыла до некоторой степени. Мне помогла Кэти. Но... иногда она так на него похожа... Так напоминает мне его... Наверное, я никогда его не забуду.– Конечно, не забудете. Но ведь вы сейчас по-своему счастливы?..– Да, наверное, счастлива. У меня есть Кэти, бабушка... добрые друзья...– И дело, – закончил он. – Вы убежденная деловая женщина, и для вас это многое значит.– Вы правы. Мы начали через год после смерти Филиппа. Я больше не могла жить в этом доме. Это дом Чарльза, и я никогда не забывала об этом.– Конечно.– Графиня была для нас просто бесценным приобретением. Конечно, мне повезло.– Я уверен, что успех в делах тоже вносит радость в вашу жизнь.– Поначалу наше дело вряд ли можно было назвать успешным. Мы с бабушкой были новичками в Лондоне. А графиня оказалась весьма искушенной особой, и я считаю, что своим успехом мы обязаны ее руководству.– Только не станьте слишком уж искушенной, – сказал вдруг он.– Это необходимо, чтобы работать в таком деле, как наше... да и в любом другом тоже.– Успех много значит для вас?– Конечно. Он означает, что я смогу дать Кэти любое образование, какое захочу... смогу ввести ее в свет... открыть для нее неограниченные возможности.– Вы очень амбициозная мама.– Я амбициозна, потому что хочу ей счастья. Но мы слишком много говорим обо мне. Расскажите о себе, о своих избирателях и о обо всем, что приходится делать добросовестному члену парламента.Дрэйк умел заинтересовать слушателя. Он рассказал о письмах, которые шлют ему его избиратели.– Они думают, что член парламента, как джинн из лампы Алладдина, может все. – Потом упомянул о своих заграничных путешествиях, о том, как жил на знойном Золотом берегу и мечтал о возвращении домой, и о том, как запел от счастья, завидев скалистые белые утесы английских берегов, чем немало позабавил остальных пассажиров корабля.Так, за приятной беседой, прошел час. Кэти бегала и прыгала вокруг нас, время от времени оглядываюсь через плечо и одаривая нас улыбкой.Я уже давно не чувствовала себя такой счастливой.Дрэйк проводил нас до дома, Кэти шла между нами, держа нас за руки.На прощанье он поблагодарил нас за приятную прогулку.– Вы каждый день ходите в парк? – спросил он.– Очень часто.– Буду к вам приходить.Он поклонился и улыбнулся Кэти.– Надеюсь, я прощен за то, что родился всего лишь человеком.– Какая я глупая, – засмущалась она, – мне следовало догадаться. Ведь утки не наносят визитов, правда?– Правда. Они только крякают. – Он проиллюстрировал последние слова, издав негромкий звук, похожий на кряканье уток. Кэти была страшно довольна. Она тоже крякнула и, продолжая крякать, пошла в дом.Я последовала за нею.– К тебе заходил этот Дрэйк Одцрингэм, – сказала Касси.– Знаю, он нашел нас в парке.– Я сказала ему, что вы там и чтобы он искал вас где-нибудь у воды.– Ну вот он и нашел нас.– Очень приятный мужчина, – одобрила нового знакомого Кэти, – он крякает как настоящая утка... только он не утка, конечно... а всего лишь человек.Касси сияла от радости.– Хорошо, что он нашел вас, – сказала она, – он был так разочарован, когда вас не застал.
На следующий день мы встретились снова.Фактически с этого дня мы постоянно виделись в парке.Две недели спустя бабушка с графиней вернулись домой. На этот раз их пребывание во Франции продлилось дольше обычного. Я видела, что бабушка озабочена какими-то мыслями. Я слишком хорошо ее знала, к тому же она никогда не умела скрывать свои чувства, поэтому я поняла, что произошло что-то – уж не знаю, плохое или хорошее, но это что-то явно занимало все ее мысли.Графиня, как обычно после этих поездок, была переполнена новыми идеями.– Я нашла одно место, которое нам идеально подходит, – сказала она, – на улице Сент-Оноре... это, то что нам нужно. Здание небольшое, но весьма элегантное.– Мы, кажется, уже решили, что не будем рисковать, – напомнила я ей.– Знаю, – вздохнула она. – А жаль. Такой шанс бывает только раз в жизни. Видела бы ты его... прекрасная светлая мастерская... я уже представляю, как мы отделаем демонстрационный зал белым и золотым. Это было бы просто идеально.– За исключением одной вещи, – упорно твердила я, – а именно: у нас нет денег, и мы с бабушкой не собираемся брать в долг.Графиня мрачно покачала головой, но промолчала. Когда мы с бабушкой остались одни, я сказала:– Ну давай. Расскажи мне, что произошло.Она удивленно взглянула на меня.– Я знаю, что-то произошло, – повторила я, – у тебя это на лице написано. Поэтому лучше расскажи мне сразу.Несколько минут она молчала, потом проговорила:– На меня вдруг что-то нашло. Я чувствовала, что должна туда съездить. Мне захотелось увидеть все еще раз. И я бросила графиню в Париже и поехала в Виллер-Мюр. Так вот оно что. Вот почему ты приехала такая задумчивая.– Есть какая-то манящая тайна в том месте, где человек родился...– Конечно. Но ведь тебе пришлось проделать туда неблизкий путь.– Я сделала это.– Ну и как тебе там?– Многое осталось прежним. Мне показалось, что я вернулась на много лет назад. Я сходила на могилу твоей матери.– Это было тяжело для тебя.– Не так тяжело, как ты думаешь. Там растет розовый куст... кто-то посадил его. Я ожидала найти могилу заброшенной. Но за ней следят, и было приятно узнать об этом.– И кто же за ней следит?Она пожала плечами. Мне было непривычно видеть ее такой задумчивой и печальной.– Может быть, тебе не стоило туда ездить?– О нет... нет... – Она сменила тему. – Касси говорит, что к вам заходил этот мистер Олдрингэм.– Да, я встречаю его время от времени в парке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130