— Я так и понял! Тебе остается только убедиться, что твое восхитительное создание помолвлено с одним из местных парней, и затем убраться восвояси.
— О нет! Что-то подсказывает мне, что она свободна, — с уверенностью возразил Джулиан. — От ее родни я бы узнал об этом прискорбном обстоятельстве, если… Кроме того…
— Ты имеешь в виду Шарлотту? Разве она была на вечере?
— Шарлотта? Нет, кто такая? Это был Кауртни Андерхилл!
— О, кузен по мужской линии? Что он собой представляет?
— Ну, весьма приятный! — пояснил Джулиан. Затем смешался. — Я знаю, что ты думаешь, он из тех, кого ты называешь «петушиный гребень», но он очень молод, едва вышел из школьного возраста.
— Гласит седобородый! — беззлобно подковырнул Вэлдо.
— Ладно тебе, Вэлдо! Я просто сказал, что думаю: ему не больше двадцати, а мне уже перевалило за двадцать три.
— Никогда бы не дал. Не могу не отметить, что ты здорово сохранился для своих лет.
Джулиан разразился заразительным смехом.
— Во всяком случае, достаточно стар, чтобы не подражать тебе, как мартышка.
— А что, мистер Андерхилл грешит этим?
— Ну уж повадкам «коринфян» точно подражает. Он так пристально следил за тобой, что я не поставлю и ломаного гроша на то, что через неделю Кауртни не будет щеголять в одеянии точь-в-точь как у тебя. И каких только вопросов по поводу тебя он мне не задавал!
— Джулиан, — проникновенно попросил сэр Вэлдо, — сейчас же скажи мне, какую чепуху ты наплел в уши этого бедного юнца.
— Ничего я ему не наплел. Сказал, что не знаю, какие препятствия ты берешь на лошади, и, кстати, это правда, хотя сегодня мне стало известно то, чего вчера я еще не знал. Вэлдо, я теперь в курсе, что однажды ты выиграл пять гиней, одолев профессионального боксера на ярмарке, причем уже во втором раунде. Это так?
— Великий боже! Как, черт возьми, эта история могла докатиться до Йоркшира? Что было, то было, но, надеюсь, ты сказал тому восторженному глупцу, что это утка?
— Нет, конечно, как я мог? Просто пообещал спросить у тебя, правда ли это. Сам Кауртни так и не решился к тебе подойти, но готов биться об заклад, он наверстает свое, когда на следующей неделе мы пожалуем в Стаплс.
— А перед этим… Вернее, задолго до этого мне придется отправить тебя, непослушного чертенка, укладывать вещи.
— Нет, ты этого не сделаешь! Я зачахну, если ты меня выставишь отсюда. Только подожди, пока не увидишь мисс Вилд! Вот тогда ты все поймешь!
Сэр Вэлдо отделался уклончивым ответом, но начал ощущать легкое беспокойство. В голосе Джулиана он уловил новую для него восторженную нотку. Раньше его молодой кузен так настойчиво не домогался особы прекрасного пола, и это невзирая на ее вульгарную тетку и кузена, которого сам же назвал типичным «петушиным гребнем». Джулиан мало задумывался о жизни, но сэр Вэлдо никогда не замечал за ним попыток забыть о своем титуле и высоком происхождении. Он не искал компании тех, кто был ниже его по положению, поэтому казалось в высшей степени невероятным, что всерьез заинтересуется девушкой, как бы она ни была прекрасна, если ее окружают избегаемые им люди. Наряду с этим на Джулиана было не похоже искать любовных интрижек забавы ради. За всей его внешней веселостью скрывались врожденная серьезность и приверженность высоким принципам. Он, возможно, и мог, хотя его многоопытный кузен и сомневался в этом, поразвлечься среди особ, разнаряженных в муслин и кисею, но его натуре было чуждо преднамеренно возбудить в целомудренной душе ожидание заведомо неисполнимого им обещания. Раз или два Джулиан вообразил, что влюбился, и даже представлял двору избранных красавиц, но обе его страсти постепенно сошли на нет и угасли окончательно, без неприятных для кого бы то ни было последствий. Он никогда не увивался за склонной к замужеству девушкой потехи ради; его юношеские любовные приключения заканчивались ничем, но он принимал их за чистую монету.
— Мне понравился сквайр, а тебе? — внезапно поинтересовался Джулиан.
— Гораздо больше, чем его жена.
— О боже, как я с тобой согласен! Она — вся из амбиций, тебе не кажется? Девушки тоже, согласись, ничем не примечательные, хотя и веселые. Словом, там не на кого было смотреть. По-моему, самая эффектная, как говорит моя мама, та рыженькая, у нее еще такой чудаковатый брат. Но если честно, то по душе мне больше пришлась мисс Чартли… и ее родители! Вот уж кто без претензий! Но в них есть… не знаю, как это выразить…
— Чувство собственного достоинства, — подсказал сэр Вэлдо.
— Да, пожалуй, — согласился Джулиан, зевая и погружаясь в полусонное состояние.
Больше он не упоминал о мисс Вилд ни по возвращении домой, ни в последующие дни. Далекий от проявлений каких-либо признаков любовной страсти, молодой лорд с энтузиазмом предался охоте под эгидой мистера Грегори Эша, подружился со старшим братом Джека Бэннингема, ходил с ним стрелять куропаток, заставил своего кузена тащиться за двадцать миль, чтобы взглянуть на ничем не примечательную мельницу, — словом, казалось, больше интересовался спортивными утехами, нежели ослепительными красавицами. Сэр Вэлдо совсем уже было похоронил подозрение, что Джулиан поражен любовным недугом гораздо больше, чем хотелось бы его матери, однако подсознательно эта мысль все же присутствовала в его мозгах, хотя он почти убедил себя, что глубоко заблуждался.
В среду, когда сэр Вэлдо увидел мисс Вилд на вечере в Стаплсе, он понял, что не ошибся в своих опасениях.
Холл в доме Андерхиллов оказался очень большим, с высоким потолком и красиво изгибающейся лестницей. Пока оба кузена препоручали свои шляпы и плащи заботам напудренного швейцара, намереваясь пересечь холл, чтобы попасть в объятия дворецкого, мисс Вилд легко сбежала по лестнице и, завидев гостей, воскликнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114