Кэсси решила, что глупо даже думать иначе: Коуди никогда не женился бы на уродине. Размышления о том, как Коуди занимается любовью с красивой женщиной, родившей ему таких замечательных детей, вогнали Кэсси в краску.
Картер к ужину не вышел. Он решил провести эту ночь во флигеле вместе с Ребом, чтобы в случае чего оказать ему помощь. Уэйн сидел в столовой мрачный, как обычно. Кэсси недоумевала: что могло сделать этого человека таким злым и недовольным всем на свете?
— Уложи этих пострелят спать, а то они того и гляди свалятся в суп, — недовольно пробурчал Уэйн и, немного помолчав, злобно добавил: — До сих пор поражаюсь, как могла белая женщина выйти замуж за такого ублюдка, как мой братец-метис! Видеть его не могу! Впрочем, не думаю, что он будет долго здесь ошиваться после оглашения завещания. Я послал записку адвокату Уиллоуби, и он приедет уже завтра. Не понимаю, зачем он вызвал тебя и Коуди! Скорее всего старик оставил вам просто небольшие подарки.
Кэсси посмотрела на Уэйна уничтожающим взглядом. — Мне ничего не надо от Бака Картера. Когда он был жив, то ни разу даже не вспомнил обо мне. А после его смерти я тем более ничего от него не жду.
— Что верно, то верно, — охотно согласился с ней Уэйн.
Устав от его компании, Кэсси поднялась из-за стола: — Пойдемте, дети. Я уложу вас в постель, раз уж ваш отец не желает о вас беспокоиться.
Коуди дремал в кресле возле койки Реба. Ирен принесла прекрасный ужин, и Коуди в полной мере насладился каждым блюдом, съев все без остатка. Она поставила еду и для Лоуренса, но тот по-прежнему был без сознания. Ирен сказала, что это — последствие травмы головы. Когда Реб начал ворочаться на постели, Коуди моментально проснулся. Наклонившись над изможденным одноруким человеком, Картер придержал его, чтобы тот не упал и не нанес себе нового увечья. К удивлению Коуди, Реб в этот момент открыл глаза и вполне осмысленно взглянул на него.
— Ты кто? — тихо спросил Реб дрожащим голосом: очевидно, он испытывал сильную боль.
— Коуди Картер.
— А где я?
— На Каменном ранчо.
— В доме старого Бака?
— Точно.
— Что это я здесь делаю?
— Будь я проклят, если знаю! Возможно, в моем сердце есть специальное местечко для сирот и пьяниц, — довольно грубо ответил Коуди. Черт побери, он был недоволен собой, очень недоволен: подумать только — он, Коуди Картер, — сиделка при алкаше! — Отдыхай. Ты даже не представляешь, как тебе повезло, что мой парень нашел тебя в том переулке, — более мягким тоном добавил Коуди.
Мой парень? Какого черта он так сказал?
— Мне необходимо выпить… — В дрожащем голосе Реба звучала мольба.
— Черта с два тебе необходимо! Ложись и спи! — сразу вскипев, заорал Коуди.
Обозленный непреодолимой тягой однорукого к алкоголю, он резко поднялся и вышел из флигеля. На пути к дому ему встретилась Ирен.
— Он проснулся? — спросила она.
— Проснулся и требует виски.
— Идите в дом, дети уже легли и спрашивали вас. Я попытаюсь дать Ребу лекарство. Мистер Уэйн показал мне комнату, в которой вы спали в детстве. Можете ночевать там и сегодня, она свободна.
Коуди зашагал к дому; он чувствовал слабость во всем теле, голова слегка кружилась. Слишком много событий произошло за последние дни, слишком много, подумал Коуди: он неожиданно повстречался с обворожительной и желанной шлюхой, которая оказалась его сводной сестрой, был объявлен отцом двух находящихся в бегах сирот, приобрел грязную белую псину сомнительного происхождения с абсолютно не соответствующей ее масти кличкой Черныш и в довершение всего взял на себя ответственность за однорукого алкоголика со сломанной ногой. Да-а, чудны дела твои, Господи… Коуди осторожно вошел в дом. В гостиной горел свет; он заглянул туда и с удивлением обнаружил свернувшуюся калачиком в кресле Кэсси с книгой в руках.
— О, ты даже умеешь читать?
Девушка испуганно повернула голову и увидела входящего неслышной кошачьей походкой Коуди. Вид его стройной фигуры снова странно взволновал ее.
— Почему тебя это удивляет? — стараясь говорить равнодушно, спросила, в свою очередь, Кэсси. — Моя бабушка была образованной женщиной. Она научила меня читать и писать. И даже отдала в школу.
— Твоя бабушка?
— Мама ведь умерла, когда мне было восемь лет. И Бак почти сразу же отправил меня к бабушке. Нэн меня и воспитала.
Теперь Коуди понял, каким образом Кэсси оказалась в Сент-Луисе.
— А твоя бабушка знала, что ты стала…
— Стала кем?
— Не надо передо мной притворяться, мисс Невинность! — резко сказал Коуди. — Я видел тебя у Сэл. И когда поинтересовался, можно ли с тобой переспать, она ответила, что ты не для таких, как я, а лишь для клиентов из «высшего» общества.
Кэсси ахнула от удивления:
— Она так сказала? Этого не может быть! Я тебе не верю! — Значит, это правда. — Ее недоумение и возмущение Коуди расценил как признание вины.
— Какого дьявола ты заделалась шлюхой? Что тебя заставило? Если тебе нужна была помощь, почему ты не обратилась к Баку?
— К Баку? — иронически фыркнула Кэсси. — Твоему отцу было наплевать на меня; ради собственного спокойствия он решил вообще не замечать моего существования! Когда Нэн сильно заболела, я написала ему. Ведь бабушка больше не могла шить, и у нас совсем не было денег. А он даже не ответил.
— Это другое дело. И все равно: хорошую же работенку ты себе выбрала! Я не оправдываю Бака, но ты должна была стараться изо всех сил, чтобы выплыть на поверхность. Э, да что говорить!.. Просто ты такая же, как твоя мать.
Кэсси широко раскрыла глаза.
— Линде всегда было мало одного мужчины, — беспощадно продолжал Коуди. — Я-то уж точно знаю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110