Его пальцы вцепились в завязки на плечах и с яростью рванули их вниз. Раздался треск рвущейся ткани.— Эй, полегче! — взвизгнула Лили. — Это мое лучшее платье!— Не ори, — прохрипел Мэт, — я куплю тебе новое.Одежда Лил полетела на пол, и Мэт отступил на шаг, дабы полюбоваться красотой обнаженных женских прелестей. Но то, что он увидел, исторгло на его груди стон отчаяния. Перед ним, с непристойной откровенностью раскинув ноги, лежала изрядно потасканная проститутка, а ее грудь, которой он лишь минуту назад так восхищался, больше напоминала два мешка с песком. Картину дополняли жирный живот, а также дряблые ягодицы и бедра.Призывно улыбнувшись. Лил открыла ему объятия и соблазнительно изогнулась на ложе.Мэта охватил ужас. Желание пропало без следа. Как можно было принять эту потрепанную корову, чье вымя по очереди оттягивало все мужское население Нассау, едва ли не за идеал юности и красоты? Неужели он так изголодался по женщине, что воображение начинает дорисовывать портрет, исправляя изъяны и преподнося не то, что есть, а то, что он хотел бы увидеть? Кошмар какой-то! «А ведь ты не всегда был таким привередой, — шепнул ему внутренний голос. — Подумаешь, опавшая грудь и рыхлая задница! Когда тебя вело слепое желание, ты забавлялся и не с такими красавицами, и тебе было наплевать. Нет, Мэтью Хоук, здесь дело в чем-то другом…»Ему не пришлось долго ломать голову над ответом, он пришел сам собой: Лили. После встречи с ней его уже не тянуло к другим женщинам, и это несмотря на то, что она дарила лишь мучения и умудрялась испортить даже те редкие моменты наслаждения, которые они переживали вместе. Первым доказательством послужила встреча с Клариссой на «Гордости Бостона», когда он был вынужден с позором ретироваться в самый ответственный момент, а второе настигло его здесь, в Нассау.Встревоженная странным поведением своего «милого», Лил придвинулась ближе.— Что такое, дорогуша? Ты только что аж трясся от. нетерпения вдуть мне по полной программе, а теперь вдруг засмущался. Может, мне пощекотать тебе кое-где? — Не переставая улыбаться, она бесцеремонно запустила руку ему в штаны, и ее лицо вытянулось. — Ага, понятно… Ну, это ничего, парень, с кем не бывает. Давай, раздевайся.Я умею так работать языком, что и у трупа встанет.Мэта чуть не стошнило.— Нет, Лил, извини, похоже, сегодня я не в настроении, — пробормотал он; затем, порывшись в кармане, выудил пару монет и бросил их на кровать:— Вот тебе за .труды.Сумма была достаточно велика, и Девица решила проглотить обиду.— Слышь, дорогуша, — со снисходительным сочувствием сказала она, — ты заглядывай, не пропадай. Можешь просто сидеть рядом и трогать меня за разные места, а там, глядишь, и встанет… А?— Ладно, ладно, — разозлился Мэт. — Быть может, в другой раз.., когда-нибудь…— Во-во, и я о том же, — энергично закивала Лил. — Я чо, разве не понимаю? У вас, мужиков, устройство посложней нашего. Нам что? Раздвинь ноги да не рыпайся, и все в порядке, а тебе, коль прошла охота, хоть палку привязывай, иначе никак… Слушай! — внезапно осенило ее. — А может, тебе больше мальчики по вкусу? Так ты не стесняйся, только скажи! Хочешь, приведу? За отдельную плату, разумеется.Мэт понял, что если немедленно не уберется, то убьет эту безмозглую шлюху, и стремглав вылетел из ее комнаты.Такого унижения он никогда еще не переживал.— Вот дурак, — пробормотала Лил, сгребая деньги и пробуя монету на зуб. — Хочешь мальчишку, так и скажи.У меня тут один старуху попросил, и ничего… * * * Вернувшись на «Морской ястреб», Мэт забился в каюту, куда перебрался, отдав свою Лили, и попытался вновь осмыслить то, что произошло. Он чувствовал себя так, словно провалился в корабельный гальюн и забыл вымыться. Все то, чем он жил раньше, что полагал правильным и удобным для себя, рухнуло. С ним происходило что-то странное, словно внутри его, разрушив прежнюю оболочку, стремительно рос новый Мэтью Хоук — одновременно его двойник и совершенно другой человек. 12 Когда на следующее утро Лили подошла к двери каюты, та легко отворилась от первого же толчка. Видимо, на рассвете кто-то получил приказ выпустить узницу.На палубе она увидела Мэта. Он стоял, облокотясь о перила, и неотрывно смотрел на разбивающиеся о борт волны. Выглядел он ужасно, словно всю ночь не сомкнул глаз. Лили помедлила секунду, прежде чем подойти к нему. Интересно, о чем он думал? О ней? О себе? О Клариссе?Мэт обернулся на звук шагов и поздоровался.— Как прошел вечер на берегу, удачно? — прохладно осведомилась она.— Весьма, — слабо улыбнулся он.Его глаза слипались, и Лили невольно пришла к выводу, что отнюдь не вся ночь была потрачена на пленных и переговоры о выкупе. Ее муж явно занимался чем-то еще.Но чем? Сердце кольнуло недоброе предчувствие, и она с ненавистью взглянула на кипящий жизнью порт.., но не увидела его. Перед ее глазами до самого горизонта простиралась бескрайняя водная гладь.— Мы отплыли из Нассау?— Еще в полночь, вместе с отливом.— И куда ты направляешься?— Мы взяли курс на Новый Орлеан. Надеюсь успеть туда раньше англичан. Все остальные порты, по слухам, уже перекрыты.— Ты решил вернуться в Америку? — удивилась Лили. — Но ведь война еще не окончена!— Это ты решила вернуться, — поправил ее Мэт.— Ничего подобного! — возмутилась Лили. — Мне и .здесь неплохо.— Прекрати, — устало отмахнулся Мэт, — мы с тобой все уже обсудили. Я высажу тебя в Новом Орлеане, где ты будешь под присмотром Сары и Джефа, и сразу вернусь в море. Как ты верно заметила, война еще идет.А теперь, извини, мне пора заняться делами. Если ты не успела позавтракать, загляни на камбуз, кок припас для тебя кое-что вкусненькое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113