– Э-э… прошу прощения? – растерянно произнес мажордом, заморгав при виде прекрасной черноволосой девушки, гордо стоявшей перед ним в своем элегантном наряде. Искусно связанная шаль прикрывала нежные плечи. Блестящие волосы красиво струились поверх шали. Пока мажордом оторопело рассматривал ее с нескрываемым лю­бопытством, она улыбнулась, и на нежных розовых щеч­ках заиграли чудесные ямочки.
– Я Рэйвен Бэрренкорт, внучатая племянница сэра Хадриана, – терпеливо повторила она, надеясь, что вела себя достаточно уверенно. Она и не подозревала, что уже успела полностью очаровать мажордома простой и искрен­ней улыбкой.
– Боюсь, что сэр Хадриан не в состоянии принять вас сегодня, – извиняясь, произнес мажордом. – Он приболел в последнее время.
Золотые глаза девушки мгновенно посуровели.
– Я должна непременно повидать его!
– Извините, мисс Бэрренкорт, но только не сегодня, – вежливо, но твердо сказал мажордом, стараясь не замечать умоляющего взгляда девушки. Он сразу понял, что вся его решимость рухнет, стоит ему только взглянуть на ми­лое личико. – Может быть, завтра? Если, конечно, сэр Хадриан почувствует себя лучше.
Рэйвен решительно выпятила маленький подбородок.
– Я не уйду отсюда, пока не повидаюсь с ним.
– Боюсь, что…
– Что там, черт подери, происходит? Джеффордс! – послышался ворчливый голос из комнаты в глубине холла.
Рэйвен быстро повернула голову и заметила украшен­ную позолотой слегка приоткрывшуюся дверь в центре зеркального холла. Она ловко обогнула не ожидавшего ничего подобного мажордома и успела уже дойти до две­ри, когда опомнившийся служитель, бросившийся вслед за ней, попытался загородить девушке путь. Рэйвен, решив­шая добиться своего во что бы то ни стало, чуть припод­няла юбки и решительно опустила острый каблучок на ногу бедняги. Совершенно ошарашенный Джеффордс за­вопил от боли, и Рэйвен, хотя и раскаиваясь в душе, мгновенно воспользовалась завоеванным преимуществом. Секунда, и она уже была в комнате.
Захлопнув дверь, она осмотрелась. Это был роскош­ная гостиная: бумажные обои покрыты великолепным рисунком из красных бутонов, потолок украшала лепни­на из позолоченных листьев, обивка мебели тоже была из красного с золотом бархата. А на мягкой бархатной софе перед огромным мраморным камином полусидел высохший старик, хрупкое тело которого, несмотря на полуденную жару, укрывал толстый плед. Редкие пряди разметались по голове, но седая борода была еще густой и пышной. Приковывали взгляд впалые морщинистые щеки и пара блестящих глаз того же редкого оттенка янтаря и с такими же длинными ресницами, как и у самой Рэйвен. Старик слегка приподнялся среди под­ушек, и борода его заколыхалась поверх шали, прикры­вавшей хилую грудь. Рэйвен гордо выпрямилась и решительно взглянула в глаза старика, но тут же скон­фузилась. На тонких старческих губах заиграла понима­ющая улыбка. Старец едва открыл рот, как дверь содрогнулась: это пришедший в себя мажордом пытался прорваться в комнату.
– Быстро закрой задвижку, девочка! Рэйвен мгновенно выполнила его приказ.
– Сэр Хадриан! Сэр Хадриан! С вами все в поряд­ке? – донесся взволнованный голос мажордома, тщетно пытавшегося открыть дверь.
– Мой мажордом – очень нервный тип, – объяс­нил сэр Хадриан, заговорщицки подмигивая Рэйвен. – Мне просто повезло, что я отделался от него хоть на полчаса. Сверхзаботливый! Кажется, будь это возможно, он бы и дышал вместо меня. Угомонись наконец, Джеф­фордс! – сказал он, повышая голос.
– Но, сэр, эта юная леди…
– Не съест меня живьем, хотя примчалась сюда, как изголодавшаяся по битвам амазонка!
И снова глаза с хитринкой подмигнули ей. Рэйвен не удержалась и улыбнулась ему в ответ.
– Будь так добр, Джеффордс, принеси нам что-ни­будь освежающее!
– Отлично, сэр, – ответил Джеффордс тоном ос­корбленного достоинства и прекратил дергать дверь.
– Теперь можете открыть дверь, дитя мое, – махнул сэр Хадриан своей тонкой высохшей рукой. – Вот умница! А теперь подойди поближе, я хочу рассмотреть тебя!
Рэйвен послушно подошла и остановилась возле софы. Удивительно сильные тонкие пальцы старика обхватили ее запястье. Он потянул ее вниз, и она присела на крае­шек софы.
– Мои глаза уже не те, что прежде, – объяснил он, внимательно разглядывая ее, пока она аккуратно расправ­ляла юбки. – Однако они не подвели меня сейчас, пото­му что, клянусь, передо мной настоящая красотка! Дочь Джеймса, ведь так?
– Да, сэр.
– Он назвал тебя Рэйвен*, да? Кажется, я подумал тогда, что это довольно странное имя для девчушки. Те­перь вижу, оно тебе подходит.
– Да, ведь мои волосы черны, как воронье крыло. Сэр Хадриан хихикнул:
– Угу, и вообще ты – сказочное создание. Зага­дочная, черноволосая и не прочь ворваться в дом старика, чтобы просто повидаться с ним. Странно, что это про­изошло лишь сейчас, когда я умираю. Твой отец так и не привез тебя в Лондон.
– Боже, вы при смерти, сэр?! – в отчаянии вскри­чала Рэйвен.
Ей с трудом верилось в то, что он смертельно болен, ибо старик был довольно энергичен и проявил силу воли, даже юмор! Кроме того, рука со вздувшимися венами по-прежнему крепко сжимала ее руку и ничуть не дрожала.
– А тебе это было бы на руку? – хитро спросил сэр Хадриан.
Золотые глаза заглянули в тусклые стариковские, Рэй­вен покачала головой:
– Нет, сэр, меня бы это огорчило.
– Хм, кажется, ты не врешь, – изумился и обрадо­вался сэр Хадриан. Рэйвен Бэрренкорт была бриллиан­том чистейшей воды, а он повидал за свою жизнь достаточно красавиц, чтобы судить об этом. И что еще больше импонировало старику, так это то, что Рэйвен обладала неукротимым духом, сиявшим в ее кошачьих гла­зах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152