Никто больше не дарит мне ни пони, ни сладости.
Милли смотрела на него непонимающим взглядом. Чарлз сделал еще глоток, когда раздался стук в дверь.
– Войдите, Кендалл, – отозвался он. Дверь открылась, и появился камердинер. – Спокойной ночи, Милли, – решительно сказал Чарлз сестре, когда слуга вошел.
Сестра неохотно встала с холодным выражением лица и вышла из комнаты.
«Вот так тиран ожесточает членов своей семьи», – мрачно подумал Чарлз.
Он посмотрел на поднос, который Кендалл поставил на столик рядом с креслом.
– Жареная утка под абрикосовым соусом, – отметил Чарлз. – Повар явно превзошел себя в последние дни, – добавил он и с аппетитом стал есть. Но даже во время еды перед его мысленным взором маячил образ маленькой женщины на сцене, которая пела, осуждая царящий в мире деспотизм.
Мэгги проснулась утром, когда миссис Першинг раздвинула шторы и в комнату устремился не по сезону яркий поток света. Она попыталась сесть в постели среди многочисленных покрывал, но ее ягодицы погрузились еще глубже в толстый пуховый матрас. Мэгги потерла глаза. Она плохо спала этой ночью. Матрас был слишком мягким, простыни – слишком гладкими, и вся постель – слишком большой и пустой для одного человека, в отличие от железной кровати, которую она делила с Салли и Нэн. Для нее также казалась странной и гнетущей окружающая тишина. Когда вечером церковные колокола пробили десять, улица опустела и все вокруг замерло. Слышен был лишь скрип телеги ночного сборщика мусора да звук неторопливой, преисполненной важности походки полицейского во время обхода.
В полночь Мэгги встала и раздвинула шторы так, чтобы видеть угол улицы, где все еще маячил юный подметальщик, хотя в это время никто не нуждался в его услугах. Полицейский остановился около него, и они о чем-то поговорили. После этого мальчишка исчез на минуту, прежде чем полицейский, совершая обход, появился из-за угла, и вновь оказался на прежнем месте. Ловкий парень, решила Мэгги, наблюдая за повторением этого цикла в течение часа. Потом напряженность минувшего дня дала о себе знать, и Мэгги в изнеможении снова легла на слишком большую, слишком мягкую кровать и еще долго смотрела на розовые шелковые занавески балдахина, прежде чем ей удалось уснуть.
– Доброе утро, мисс Кинг, – сказала миссис Першинг, проворно подвязывая шторы.
– Доброе утро, – пробормотала в ответ Мэгги. Она посмотрела на голубое небо, еще бледное с утра.
В прежние дни, обычно до десяти часов утра, нечего было ждать, что кто-нибудь будет покупать ее гороховый суп. Так как представление Маленькой Пег обычно длилось до поздней ночи, Мэгги редко видела раннее утро, а когда просыпалась в полдень, то брала тачку и отправлялась торговать до вечера.
– Который час? – спросила она.
– Скоро девять, – любезно ответила экономка. – Я не будила вас, пока не прибыла девушка от мадам Рошель. Я принесла завтрак, и сейчас вам надо поскорее поесть. – Она кивнула на поднос на маленьком столике. – Насчет одевания не беспокойтесь, я пришлю сюда девушку через несколько минут.
Так начался самый головокружительный день в жизни Мэгги.
Ее обмеряли и осматривали со всех сторон; сначала это делала высокая бледная девица из ателье, потом сама мадам Рошель, которая, закончив свое дело, уверила Мэгги, что лично позаботится о каждой детали ее гардероба, начиная от дамской шляпки до обуви. От Мэгги до сих пор исходил запах барона, и она боялась, что молодая помощница мадам тоже почувствует его, но даже если это и произошло, та не подала виду.
Когда они ушли, Мэгги решила насладиться неизведанной роскошью и, наполнив ванну горячей, почти обжигающей водой, погрузилась в нее по грудь. Непривычно было ощущать себя наполовину плавающей в горячей воде, которая, как ни странно, подействовала на нее успокаивающе, несмотря на неестественность ситуации. Здесь был целый набор нежного ароматного французского мыла, и Мэгги попробовала каждый кусок, пока не остановилась на сочетании двух видов, которые понравились ей больше всего. Мыло скользило по коже, словно лаская ее, и не было необходимости скоблить кусок, чтобы образовались хлопья, которые следовало предварительно растворить в кастрюле с кипящей водой. Мыльная пена не щипала кожу и не вызывала боли, попадая на царапину на тыльной стороне ладони.
Вскоре в дверь постучалась миссис Першинг и сообщила, что прибыла компаньонка Мэгги. Компаньонка? Испытывая любопытство, Мэгги поспешно надела сорочку, корсет и нижние юбки. Потом натянула готовое платье, которое мадам Рошель оставила в качестве замены прежнего платья Мэгги на более респектабельное, и спустилась в гостиную, чтобы встретиться с вновь прибывшей женщиной.
Мэгги с радостью отметила, что все чехлы сняли с мебели, отчего комната совершенно преобразилась по сравнению с прошлым вечером.
Ожидавшая ее молодая женщина встала со стула с жесткой спинкой и представилась. Компаньонкой, как выяснилось, являлась приставленная к ней гувернантка, которая должна была обучать ее этикету.
– Я знаю, что вы должны быть представлены высшему обществу, несмотря на не совсем блестящее происхождение, – откровенно заявила мисс Уэст и осторожно протянула руку. Она была элегантной молодой женщиной, и опытный глаз Мэгги отметил ее весьма респектабельную, но не чрезмерно дорогую одежду.
Мэгги пожала руку.
– Это верно, – робко сказала она.
– Вам нечего бояться, мисс Кинг, поскольку мое агентство имеет огромный опыт в обучении дочерей и жен тех, кто неожиданно оказался среди аристократов.
Мисс Уэст без лишней суеты начала распаковывать свой саквояж, излагая в общих чертах курс обучения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81