– прошептала она.– Как бревно.– Извините.Августин повернулся лицом к Бонни.– Вам нужна подушка?– Обнимите меня.– Это не лучшая идея.– Почему?– Я вас не ждал, поэтому сплю голый.– Еще раз извините.– Закройте глаза, миссис Лам. – Августин встал и натянул потрепанные армейские брюки.Бонни спокойно отметила про себя, что рубашку он не надел. Августин лег под простыню и обнял Бонни. Она щекой почувствовала, какая у него теплая и гладкая кожа, а когда Августин пошевелился, Бонни ощутила, какие у него крепкие мускулы. У Макса было совсем другое телосложение, но Бонни прогнала из головы эту мысль. В данной ситуации было просто нечестно сравнивать, чьи объятия лучше.Она спросила Августина, был ли он женат, и Августин ответил, что нет.– А обручены были?– Три раза.Бонни вскинула голову.– Вы шутите.– К сожалению, не шучу. – Даже в темноте Августин разглядел, что она улыбается. – Вас это забавляет?– Интригует. Три раза?– Но они все одумались.– Вы говорите о трех разных женщинах?– Совершенно верно.– Я должна спросить вас, что же произошло. Можете не отвечать, но спросить я должна.– Первая вышла замуж за адвоката по гражданским делам; вторая организовала архитектурную фирму, сейчас она любовнице члена кабинета министров Венесуэлы; а третья снимается в популярной кубинской мыльной опере, она играет Мириам – ревнивую шизофреничку. Так что можно сказать, – подытожил Августин, – что каждая из них приняла разумное решение, разорвав отношения со мной.– Готова поспорить, что вы оставили им обручальные кольца.– Подумаешь, это всего лишь деньги.– И до сих пор смотрите эту мыльную оперу, да?– Но она хорошая актриса. Играет очень убедительно.– Вы удивительно необычный человек.– Вам стало лучше? Похоже, рассказ о моей личной жизни всегда поднимает людям настроение.Бонни опустила голову.– Меня беспокоит завтрашний день, встреча с Максом.Августин сказал, что ее тревога вполне понятна.– Я и сам немного не в своей тарелке.– Вы возьмете с собой пистолет?– Там видно будет. – Августин сильно сомневался в появлении губернатора, а еще сильнее в том, что он приведет с собой мужа Бонни.– Вы боитесь? – Когда Бонни говорила, Августин чувствовал на груди ее мягкое дыхание.– Волнуюсь, но не боюсь.– Эй.– Что эй?– Вы возбудились?Августин заерзал в смущении. А чего она еще ожидала?– Теперь моя очередь извиняться, – произнес он.Бонни лежала, не шевелясь. Августин медленно глубоко вздохнул и попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом... скажем, на сбежавших обезьянах дяди Феликса. Как далеко они успели разбежаться? Как ведут себя на свободе?Размышления Августина, которые он насильно навязал себе, были прерваны словами Бонни:– А что, если Макс теперь уже совсем другой? Может быть, с ним что-то произошло.«Произошло, наверняка. Можешь быть уверена в этом», – подумал Августин.Но вслух он произнес совсем другое:– С вашим мужем все в порядке. Потерпите, и сами увидите. Глава 12 – Хочешь покурить жабу? – спросил Сцинк.Шоковый ошейник приучил Макса Лама к повиновению. Если капитан хочет, чтобы он курил жабу, он будет курить ее.– Это предложение, а не приказ, – смилостивился Сцинк.– Тогда не хочу, спасибо.Макс Лам прищурился, вглядываясь в теплую, пахнущую морем ночь. Где-то там была Бонни, которая ищет его. Макс не испытывал ни тревоги ожидания, ни надежды, хотя должен был бы, и сейчас его удивляло отсутствие подобных чувств. Его реакция буквально на все события была какой-то вялой, как будто работа всех основных мозговых центров притупилась от тяжести испытаний, связанных с его похищением. Он, например, не попытался высказать даже слабого возражения на поле для гольфа в Ки-Бискейн, где они остановились, чтобы выпустить азиатского скорпиона. Сцинк осторожно усадил ядовитого паука на зеленую траву.– Это любимое поле мэра, – пояснил он. – Я надеюсь на их встречу.А Макс так и стоял рядом, не проронив ни слова.Сейчас они находились в деревянном доме, который покоился на высоких сваях в середине залива. Сцинк свесил длинные ноги с края причала, который перекосился и изогнулся, словно изображаемый на картинках китайский дракон. Ураган повырывал из гнезд многие сваи, другие дома вообще снесло, а этот с трудом, но все же выстоял. От ветра он шатался и скрипел, и Максу даже казалось, что дом погружается в воду. Сцинк, сообщил, что этот дом принадлежал человеку, который в результате потери трудоспособности ушел с поста прокурора штата. Недавно он женился на очаровательной гитаристке, играющей на двенадцатиструнной гитаре, и они уехали на остров Эксума.Под болтающимся фонарем Сцинк прикурил очередную самокрутку с экзотическим запахом. «Пахнет марихуаной и французским луковым супом, – подумал Макс. – Стойкий и противный запах».– Жаба, она токсична, – пояснил Сцинк. – Bufo marinus Bufo marinus (лат.) – жаба-ага.

. Южноамериканский продукт, получше нашего. Звучит как реклама, да? – Он глубоко, с шумом затянулся. – Шейные железки жабы выделяют млечный сок, который за шесть минут может убить взрослого добермана.Макс не понимал, зачем человеку нужно вдыхать такую гадость.– Существует специальный процесс вытяжки млечного сока, – продолжил Сцинк, сделав еще одну глубокую затяжку.– И что он делает, этот млечный сок?– Ничего. И все. Наверное, все то же самое, что и другие хорошие наркотики. Психоневротическая рулетка. – Подбородок Сцинка упал на грудь, здоровый глаз подергался и закрылся. Дыхание участилось, при выдохе раздавались звуки, напоминавшие визг тормозов поезда подземки. Макс Лам сидел, не шевелясь, у него даже не мелькнуло мысли о побеге, настолько прочный рефлекс, как у собаки Павлова, выработал у него шоковый ошейник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126