– Что?– Это была большая фотография Фоли. Игрок в гольф. Чертов игрок в гольф, Кетрин. Это не то, что я хочу делать, следовать за группой рубашек Изод по площадке для гольфа целый день для того, чтобы сделать один дурацкий снимок.Кетрин сказала:– Это был просто пример, Рейдж. У Фоли масса работы с тех пор, как он переехал в Нью-Йорк. Он снимает не только игроков в гольф, поэтому не смотри на меня так сердито.– Он хороший фотограф.– Но ты лучше на целую милю. – Она потянулась через стол и нежно ущипнула его за руку. – Эй. Это не должно быть тяжкой обязанностью. Никаких Сальвадоров, убийств, мертвых девушек в кадиллаках. Занимайся чем-нибудь поприятнее. Ты это заслужил, Рейдж.Декер сообразил, что наступило время обычных увещеваний по поводу загубленного таланта. Кетрин продолжала:– Мне тяжело видеть, как ты растрачиваешь свой талант. Шпионишь, как вор. Делаешь фотографии...– Парней, которые обманывают страховые агентства.– Да.Декер сказал:– Может быть, ты права.– Ты подумаешь о Нью-Йорке?– Возьми часть этих ребрышек, я не могу их все съесть.– Нет, спасибо, я сыта.– Тогда расскажи мне о знахаре.– Прекрати это, – сказала Кетрин. – Пациенты Джеймса без ума от него. Он не жалеет своего времени.– И дело разминания спин до хруста – процветает.– Процветает, но могло бы быть еще лучше, – сказала Кетрин, – Джеймс поговаривает о переезде.Декер ухмыльнулся:– Дай я угадаю, куда.Кетрин покраснела:– Его брат получил практику на Лонг Айленде. Джеймс говорит, что он процветает.– Без дураков?– Не петушись, Р. Дж. Это не имеет к тебе никакого отношения.– Так ты бы не пришла повидаться со мной, – сказал Декер. – Я хочу сказать, если бы я собирался переехать в Нью-Йорк, а ты как-нибудь объявилась бы на Лонг-Айленде, ты бы не заглянула поболтать?Кетрин вытерла руки о салфетку.– Боже мой, не знаю.Теперь ее голос стал другим – исчезла легкомысленная доверительность.– Не знаю, что бы я сделала, Р. Дж. Иногда и сама удивляюсь. Джеймс особенный, и я понимаю, как мне повезло, но иногда все-таки... Мужчина гладит свои носки, я говорила тебе это?Декер кивнул:– Ты позвонила мне во время своего медового месяца, чтобы сообщить мне об этом.Она позвонила из Гонолулу.– Ах, да.– Все в порядке, – сказал Декер. – Я не был в претензии.Это было лучше, чем потерять ее совсем. Он бы скучал по ней, если бы этот костоправ, любитель гладить носки, увез ее в Нью-Йорк.– Ты знаешь чертову правду? – сказала Кетрин. – Моя спина все еще мучает меня. * * * Когда Декер вернулся в трейлер, его телефон звонил. Человеку на другом конце провода не надо было называть себя.– Хэлло, Майами.– Да, капитан.Декер был удивлен. Скинк сделал бы что угодно, лишь бы избежать телефонного разговора.– «Армадил» мертв, – сказал Скинк.Декер подумал, что Скинк говорит об ужине.– Ты слушаешь? – спросил Скинк.– «Армадил?»– Да, твой маленький приятель из газеты.– Отт?– Официально он только исчез. Неофициально мертв. Лучше бы тебе быть здесь. Пора приниматься за работу.Декер сел на кухонный стол.– Начни сначала, – сказал он.Скинк приблизительно перечислил факты, связанные с исчезновением, в нейтральных тонах и закончил объяснением «альтер эго» Отта Пикни как Дэйви Дилло.– Говорят, он был очень убедителен в этой роли, – закончил Скинк, как бы выражая свои соболезнования.Декеру было очень трудно представить Отта в костюме армадила на Скейтборде. Еще труднее ему было представить Отта мертвым.– Может быть, они просто увезли его куда-нибудь, чтобы напугать? – предположил он.– Никоим образом, – сказал Скинк. – Скоро увидимся. О, да – когда приедешь в Харни, не останавливайся в мотеле. Там небезопасно. Лучше остановись у меня.– Предпочел бы этого не делать, – сказал Декер.– О, будет чертовски весело, – сказал Скинк с хрюканьем. – Мы сможем жарить копченые сосиски с проскурняком.Декер ехал всю ночь. Он пересек границу между штатами, дорогу 95 и выехал на шоссе 222 как раз западнее Вабасса. Еще девяносто минут, и он оказался в округе Харни. Когда он добрался до дома Скинка на озере, было половина пятого утра. На воде была одна или две лодки охотников на окуней: Декеру было слышно, как их мощные моторы пережевывают темноту.При звуке машины Декера Скинк, тяжело ступая, вышел на крыльцо. Он был полностью одет: сапоги, солнечные очки, оранжевый водонепроницаемый костюм. Декер подумал, уж не спал ли он в таком виде.– Это для езды, – сказал Скинк. – Бери свое оборудование и заходи.Декер захватил свой мешок в хижину. Это был первый случай, когда он отважился пройти дальше крыльца, и он не представлял, чего ожидать. Может быть, звериных шкур. Обоев, сделанных из кроличьих шкур?Миновав дверь из щита, Декер был изумлен тем, что увидел: книги. Вдоль каждой стены до самого потолка стояли полки из необработанной сосны и каждая полка была полна книг. У восточной стены помещалась классическая литература: По, Хемингуэй, Достоевский, Марк Твен, Джек Лондон, Фолкнер, Фитцджеральд, даже Борис Пастернак. У западной стены находились политические биографии: Черчилль, Линкольн, Гитлер, Хьюи Лонг, Эйзенхауэр, Джозеф Маккартни, Джон. Ф. Кеннеди, даже биография Линдона Джонсона, написанная Робертом Каро, хотя они и выглядели, как издания книжного клуба. Южная стена была отведена исключительно для справочников: Британника, Текущие биографии, Статуты Флориды, даже Путеводитель читателя по периодической литературе. Это была та самая стена хижины, которая так сильно накренилась, и теперь Декер знал почему: на нее опирались самые тяжелые книги.Полки стены, выходящей на север, были разделены на две секции. В верхней части находились книги по философии и гуманитарным наукам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120