Ц Я большую часть жизни провел, понятия не имея о том, что миров больше од
ного, Ц напомнил Тир. Ц Я и сейчас не уверен, что Саэти Ц это какой-то там
«другой мир». Саэти вполне может оказаться одной из планет в пределах на
шей галактики. И Земля, с которой ты родом, Ц тоже.
Ц Чушь!
Ц Вы же не исследуете космос, так откуда тебе знать?
Ц Ты как слепой, Ц Казимир не злился, он вообще не понимал, что сейчас чув
ствует, Ц закрываешь глаза на очевидное. Ты же знаешь, что я Ц дракон. Мне
не нужно исследовать, чтобы увидеть разницу между мирами.
Ц Почему ты ищешь поддержки именно у меня? Ц Тир смотрел снизу-вверх, а п
оказалось, что смотрит сверху. Мимолетное впечатление, наваждение. Мельк
нуло и ушло. Одно из проявлений его сверхъестественной натуры. Ц Казими
р, я не умею поддерживать и утешать не умею. Я могу только забрать эмоции. Н
о тебе это не нужно.
Ц Тебе никогда не хотелось найти других таких же? Ц Казимир подавил жел
ание, как следует встряхнуть его. Ц Ты никогда не чувствовал себя одинок
им, бесконечно одиноким от того, что ты Ц единственный, других таких нет и
никогда не будет?
Ц Я нашел. Эрик, старогвардейцы, Фой де Трие Ц они такие же, как я.
Ц Нет.
Ц Разве?
Ц Тир, бога ради, да неужели же ты не понимаешь! То, что они умеют выделыват
ь разные кульбиты в небе, не делает их ровней тебе. То, что они Мастера, не де
лает их нелюдями. Такими, как ты. Или как я. Здесь нет никого, равного нам. На
всей планете Ц никого. Здесь таких, как мы, убивают.
Ц Таких, как я, везде убивают. Это нормально.
Ц Если бы мы вернулись, Ц устало произнес Казимир, Ц в мой мир, на мою ро
дину, Тир, я дал бы тебе защиту, и убежище, и возможность убивать, сколько за
хочешь. Я дракон. Мне приносят жертвы. И ты мог бы летать.
Ц У вас не летают.
Ц Нет. Но ты мог бы. Тебе не было бы никакого дела до людей. Мы с тобой разно
й породы, но мы равны, а они Ц никто в сравнении с нами.
Ц Ты говорил, что научился уважать людей.
Ц Только до тех пор, пока они не воображают о себе больше, чем им позволен
о! Но ты же просто не слышишь меня, правда?
Не слышит. Кем бы он ни был, сколь бы чудесная кровь ни текла в его жилах, он
вырос среди людей и исковеркан людьми по их образу и подобию. Он не понима
ет, что это невозможно, это унизительно и больно Ц дарить смертным чудес
а, которых они недостойны.
Казимир никогда не поставил бы свое искусство на службу Эрику. При всем у
важении к этому смертному он всего лишь развлекался, играл в чужие игры п
о чужим правилам. Эрик недостоин того, чтобы ему служил дракон. И того, что
бы ему служил… кто? Тира считают демоном, но кто он на самом деле? Ц в любом
случае того, чтобы ему служил Тир фон Рауб, Эрик тоже недостоин. Но Тир не з
нает об этом, не подозревает, он готов оставаться здесь, выполнять приказ
ы, отдавать Эрику всего себя. И это не закончится, пока его не убьют.
Это злило Казимира давно, уже не первый год. Сейчас он понял, что Тир дейст
вительно готов служить Эрику до самой смерти. И разозлился? Расстроился?
И то и другое, пожалуй. Пожалел этого несчастного, искалеченного людьми д
емона, взбесился из-за невозможности донести до него то, что казалось оче
видным.
Чего ему хотелось? Надежды! Хоть какой-нибудь. Хоть на что-нибудь. Драконы
не попадают в капкан, на драконов не ставят силки, поэтому драконы не знаю
т, что делать, попав в ловушку. А Тир Ц знает. Вся его жизнь Ц это поиск вых
ода из ловушек, расставляемых на него людьми. Саэти пленил дракона, но по с
илам ли Саэти удержать существо, сумевшее вырваться из преисподней? Како
й мир выдержит, если Тир начнет рваться на свободу?
Непонятно только, как объяснить ему, что свобода лучше рабства, даже если
рабство Ц добровольное.
Ц Пока ты привязан к ним, ты не летаешь, Ц сказал Казимир. Ц Пока ты живе
шь, как человек…
Ц Заткнись, а? Ц Голос Тира прозвучал неожиданно зло.
Казимир много бы дал сейчас за то, чтоб понять, что именно в его словах выз
вало такую реакцию. Но, увы, он не силен был в толковании чужих чувств и мыс
лей, а вот Тир, тот виртуозно умел играть в такие игры. И Тир мгновенно взял
себя в руки. Улыбнулся.
Ц Я живу как человек последние шестнадцать лет, и ты, кстати, тоже. Почему
вдруг это стало тебя беспокоить?
Ц Потому что игра перестала быть игрой. Это уже не развлечение, не забава
, этот мир Ц единственная доступная реальность.
Ц Я никогда и не играл.
Ц Это уж точно. Ты ведешь себя так, как будто все по-настоящему, тем унизит
ельней и обидней твоя служба смертным. Еще раз говорю тебе, Тир: они Ц ник
то. Я могу защитить тебя. Я не позволю тебя убить. И мне, в отличие от них, нич
его не надо взамен.
Ц Правда?
За издевку в голосе Казимир готов был его ударить.
Не ударил. Как обычно Ц не поднялась рука.

Дара захотела пройти процедуру омоложения. Дорогое удовольствие Ц Сам
ат Гахс оценивал его в десять тысяч олов. Столько же стоил скоростной бол
ид. Но у Дары были эти деньги.
Плохо.
Она не зависела от Казимира в материальном плане, но зависела от него душ
ой. Любила. До сих пор. А он? Увы, нет. Он мог играть до бесконечности, однако к
ак только игра стала обязанностью Ц как только он понял, что обязан люби
ть, потому что ему некуда деться, Ц это стало тяготить. Драконы любят тол
ько драконов, только равных себе. Может быть, если есть женщины той же кров
и, что и Тир, Казимир мог бы полюбить такую женщину, но он не мог по-настояще
му, всерьез, связать свою жизнь со смертной.
Играть в любовь к Даре было интересно, Казимир верил, что любит ее. И ждал, к
огда она умрет, чтобы еще какое-то время играть по принятым здесь правила
м, играть в бессмертного, потерявшего любимую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139