Ц Я все это получи
л в наследство.
Ц Наведите порядок, Ц уже рассерженно прорычал Абакумов. Ц Будьте здр
авы…
Мы получили назначение. Я Ц в одно управление заместителем начальника о
тдела, Рыбкин Ц в другое управление начальником отдела.
Я снова занялась германскими делами.
В наш отдел поступали архивы гестапо, абвера, захваченные Красной Армией
. Мы их разбирали, составляли описи, занимались переводами и, конечно, добы
вали информацию о положении в самой Германии. Определяли, какими еще чел
овеческими ресурсами обладает в этот момент фашистская Германия. Подсч
итывали по переписи 1939 года фольксдойче Ц немцев иностранного гражданс
тва, проживавших в Румынии, Венгрии, Югославии, Австрии, Норвегии и в други
х странах и подлежащих призыву как в действующую армию, так и на трудовой
фронт.
Именно в это время и наш Генеральный штаб занимался подсчетом ресурсов Г
ермании в живой силе и технике. На одно из совещаний по этому вопросу нача
льник управления направил меня.
Непривычно было мне, женщине в штатском, оказаться среди генералов и мар
шалов. Впрочем, «сугубо штатской» я не была, мне присвоили воинское звани
е полковника, и совсем недавно мы с моим товарищем по прежней работе Дмит
рием Георгиевичем Федичкиным
Рукопись этой книги была уже в издательств
е, когда мне позвонили и сообщили горестную весть: Дмитрий Георгиевич Фе
дичкин 27 октября 1991 года умер, не дожив одного месяца до своих 90 лет, из котор
ых более шестидесяти он отдал делу разведки. Последний из могикан… Многи
е годы мы были связаны с ним по работе. Он стоял у истоков разведки в 20-е год
ы. Успел оставить книгу «У самого Дальнего», в которой рассказал о себе.
Ц З. В.
вспоминали, как он, будучи заместителем начальника управления, при
нес мне домой приказ наркома, полковничьи погоны с тремя звездочками, па
паху и в ней бутылку шампанского…
Так вот, возвращаясь к совещанию в Генеральном штабе, могу с удовлетворе
нием констатировать, что данные нашей разведки и наши подсчеты по фолькс
дойче высокими военачальниками были признаны ценными, приняты и учтены
в соответствующих расчетах.

Никогда мне не забыть ночь на 9 мая 1945 года. Никто не ушел домой. Мы сидели и ж
дали объявления о подписании Акта о капитуляции фашистской Германии. Бы
ли включены все радиоприемники. Желанная весть пришла в два часа ночи. Ка
кое счастье! Радость, слезы, боль утрат…
Итак, свершилось то, чего с верой и надеждой добивались и добились люди Зе
мли!
Мы с мужем шли домой по улице Горького, видели, как москвичи срывали с окон
затемнение и загорался свет. Вспыхнули уличные фонари. На площади Пушки
на двое пожилых людей, очевидно муж и жена, принесли горшочек с цветущей г
еранью и поставили к памятнику Пушкина. Мы подошли к ним.
В огромном доме, в котором мы жили, распахнуты двери во все квартиры. На ле
стничные площадки выносили столы, покрывали скатертями, выставляли вин
о, припасенное с первых дней войны ко Дню Победы, в которой не сомневались.

Это было ликование, великое братство, великое единение!

Глава 28. В огненно-рыжую метел
ь…

…Впервые за двенадцать лет совместной жизни нас отправили в отпуск в Кар
ловы Вары на сорок пять дней. 6 сентября 1947 года ночью мы улетели из Москвы в
Вену. Москва сияла огнями. Сверху особенно явственно выступали кремлевс
кие стены и башни, обведенные ярким пунктиром электрических лампочек. Ст
олица праздновала свое 800-летие.
Мы с Борисом Аркадьевичем в Вене уже бывали, но в разное время и в одиночку
. А сейчас вместе совершили восхитительную прогулку в Венский лес, гулял
и по Пратеру, парку, пересекающему центр города.
В свое время я не упускала возможности послушать знаменитого Стефана Цв
ейга. В переполненном зале театра, сидя на сцене за письменным столом с ру
кописью в руках, он монотонно читал свой новый рассказ. Тишина абсолютна
я. Перевернув последнюю страницу, он раскланивался и уходил за кулисы. За
л приветствовал его и долго-долго аплодировал. Он больше не выходил, в его
манере этого не было, но венцы знали, что через неделю-две писатель вновь
придет в этот зал с новым рассказом…
Всюду и во всем Вена оставалась верной себе. Музыку, вальсы Штрауса можно
было услышать и в опере, и в маленькой закусочной-бистро.
В Карловы Вары ехали на автомашине. Вот мы пересекли границу с Чехослова
кией, собственно, границы не было, просто на шоссе подняли шлагбаум. Увиде
в вывеску, похожую на ресторанную, зашли туда, чтобы закусить. Чех-хозяин
узнал, что мы советские, из Москвы, и тут же на столе появились ветчина, отб
ивные, паштеты, салаты, фрукты.
Ц Хватит, хватит, Ц уговаривала я хозяйку, но она подносила все новые и н
овые блюда.
Все было вкусно, и мы плотно позавтракали.
Борис Аркадьевич достал бумажник и спросил, сколько мы должны. Хозяин и х
озяйка замахали руками.
Ц Вы русские, вы спасли нас, мы считаем за честь угостить вас.
Они категорически отказались принять, деньги. У нас с собой в машине было
несколько бутылок вина и коробки конфет. Мы подарили их гостеприимным хо
зяевам. Жена корчмаря прослезилась. А хозяин, узнав, что мы едем в Карловы
Вары, поинтересовался, есть ли у нас с собой лопата.
Ц Лопата? Лопаты у нас нет. Зачем она?
Ц Может пригодиться, Ц убежденно сказал корчмарь. Ц В этом году больш
ой урожай на яблоки и груши, случится ветер Ц дороги будут ими завалены. Д
о самых Карловых Вар шоссе обсажены фруктовыми деревьями.
Так оно и было. Нам не раз приходилось выходить из машины и расчищать путь
.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129