А где оно обретается, его божество? В Морристауне, штат Нью-Джерси. Удовлетворено оно тем, как выполняет он свои обязанности? Оно не может быть удовлетворено или не удовлетворено, оно мертво, как деревяшка какая-нибудь. Что ему дальше делать? Подыскивать новое божество, которому он станет служить.
Если подойти со стороны теологии, странное у меня было положение и с миллионами его подчиненных, поскольку для них-то он сам божество, которому положено знать, чего оно добивается и почему.
* * *
Так-то вот — а теперь то, чем владела корпорация, распродается федеральным правительством, которое наняло двадцать тысяч новых бюрократов (половина из них юристы), чтобы следили за порядком. Считается, что РАМДЖЕКу у нас в стране принадлежало абсолютно все. Поэтому многие испытывали некоторое разочарование, узнав, что на самом деле принадлежит ему только 19 процентов, меньше одной пятой И все равно РАМДЖЕК — истинный гигант в сравнении с другими концернами. Вторая по величине корпорация в Свободном мире владеет лишь половиной того, что было у РАМДЖЕКа. А если пять следующих объединить вместе, получится две трети РАМДЖЕКа, всего-то.
Выяснилось, что долларов, чтобы приобретать все распродаваемое федеральным правительством, полным-полно. Даже президент Соединенных Штатов поражен тем, как, оказывается, много разошлось по миру долларов за все эти годы. Получается так, словно он попросил всех без исключения обитателей нашей планеты: «Пожалуйста, подметите свой дворик, а листья присылайте ко мне».
В сегодняшней «Дейли ньюс» на внутреннем развороте помещена фотография причала в Бруклине. На причале — с акр длиной, не меньше, — навалены тюки, на вид вроде бы хлопок. А в действительности это тюки с американской валютой, доставленной из Саудовской Аравии, этакие баррели долларов, предназначенных для покупки объединения «Макдоналдсы. Гамбургеры», одного из отделов корпорации РАМДЖЕК.
Под снимком подпись: «Вернулись наконец!»
Кто счастливый обладатель всех этих тюков? Согласно завещанию Мэри Кэтлин О Луни — американский народ.
* * *
Вам непонятно, в чем, на мой взгляд, ошибочен предложенный Мэри Кэтлин план мирной экономической революции? Хотя бы в том, что федеральное правительство вовсе не готово вести все дела РАМДЖЕКа так, чтобы была польза народу. И еще: сами эти дела по большей части затевались для получения прибыли, а нуждам народа служили примерно так же, как ураган с грозами. Мэри Кэтлин все равно что пятую часть климата народу завещала. Уж такой был у РАМДЖЕКа бизнес, что радости и трагедии обыкновенных людей значили для него не больше, чем для того дождя, который шел в ночь гибели Мадейроса, Сакко и Ванцетти на электрическом стуле. Их казнили, а дождь-то все равно шел.
Экономика — тот же безмозглый климат, и ничего более.
Неплохо подшутили над народом, вручив ему такой подарок.
* * *
На прошлой неделе в мою честь устроили прием с ужином, можно сказать отвальную. Решили отметить мой последний полный день на службе. Происходило это событие в доме Леланда Клюза и его милой жены Сары. Они так и жили у себя на цокольном этаже в Тюдор-сити, а Сара, как и прежде, работала сиделкой по вызовам, хоть Леланд и заколачивал теперь в корпорации РАМДЖЕК около ста тысяч долларов в год. Но деньги в основном жертвуются им на программу «Приемные родители», при помощи которой оказывают поддержку детям разных стран мира, попавшим в тяжелое положение. Леланд с Сарой, если не ошибаюсь, помогают пятидесяти детям, так они говорили. У них есть письма от этих детей и фотографии, которые они всем показывают.
В глазах некоторых я теперь стал героем — необычное, знаете ли, чувство. Исключительно благодаря мне корпорация РАМДЖЕК просуществовала последние два года с лишним. Не спрячь я подальше завещание Мэри Кэтлин, и никто бы из них, явившихся на прощальный ужин, вице-президентом РАМДЖЕКа в жизни не сделался. Да мне бы и самому указали приличествующее место, впрочем, еще укажут, если только дотяну до конца свой новый срок, — стану я бродягой с сумой.
Что, опять ни цента в кармане, спрашиваете? Точно. Адвокаты дорого мне обошлись. Да и те адвокаты, которые вели мое уотергейтское дело, пристали со счетами, не отвяжешься. Так я им и остался должен немалую сумму за их хлопоты.
Пришел на тот прощальный ужин бывший мой конвоир, а ныне вице-президент объединения «Крайслер. Автомобили и кондиционеры», входящего в РАМДЖЕК, Клайд Картер, и красивая его жена Клаудия тоже пришла. Клайд заставил всех от хохота корчиться, голосом своего троюродного братца-президента объявив, что «я никому не даю лживых обещаний», посулив снести трущобы в Южном Бронксе и так далее.
И Фрэнк Убриако тоже пришел со своей новой женой красавицей Мерилин, ей всего семнадцать лет. Фрэнку-то уже пятьдесят три. Они на дискотеке познакомились. Вроде как очень друг с другом счастливы. Она говорит, ей стало любопытно, почему у него белая перчатка на одной руке, а на другой нет, с этого и началось. Должна же она была выяснить, почему. Сначала он ей врал, что руку эту ему покалечил из огнемета коммунист-китаец во время Корейской войны, но потом сознался, что сам ее спалил, полезши за часами в кипящее масло. Они с Мерилин любят рыбок из тропических морей. Купили такой кофейный столик в виде аквариума, и там эти рыбки плавают.
Фрэнк изобрел новый кассовый аппарат для объединения «Макдоналдсы. Гамбургеры». Все труднее становилось найти служащих, которые хорошо знают цифры, и поэтому Фрэнк клавиши эти с аппарата снял, заменив другими, на которых нарисованы гамбургеры, молочные коктейли, чипсы, кока-кола и прочее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80