Лаура. Ты говоришь обо всем с олимпийским спокойствием. Можно подумать, что ты ничего не испытываешь… ничего не чувствуешь, не страдаешь. (Встряхивает его за плечи.) Жак, скажи мне, неужели ты не страдаешь? (Отпускает его и отходит со слезами на глазах.) Так что же, любовь, дружба, нежность, все, что было между нами, этого больше нет? И только потому, что со мной произошла эта история, возможно, серьезная, а возможно, и нет?
Жак I. И потому, что ты сама об этом заговорила! Ты хотела положить чему-то конец! Ты хотела сделать хирургическую операцию, и ты ее сделала! Ты сама порвала то, что нас связывало!
Лаура. Нет, это ты выступаешь в роли хирурга! Ты режешь. И делаешь это так спокойно и невозмутимо! Можно подумать, что это доставляет тебе удовольствие!
Жак I. Нет, мне не доставляет это никакого удовольствия!
Лаура. Ты никак не реагируешь!
Жак I. Почему? Я собираю чемодан.
Лаура. Это не реакция! Это… действие!
Жак I. Что ты подразумеваешь под словом «реакция»?
Лаура. Это что-то из химии. Когда соединяешь два вещества… и они взрываются.
Жак I. Есть такие вещи, которые можно сколько угодно соединять, перемешивать и ничего при этом не происходит!
Лаура. Возможно. Но это не тот случай. Такая ситуация всегда вызывает реакцию!
Жак I. Какую реакцию?
Лаура. В зависимости от темперамента – плачут, мстят, не соглашаются, даже убивают. Возьми любую газету и почитай.
Жак I. Так реагируют рогоносцы.
Лаура (немного смущенно). Ну да, конечно.
Жак I. А я не рогоносец.
Лаура. Да, очень интересно, ты не мог бы объяснить…
Жак I. С удовольствием! Что касается рогоносцев, то они никак не хотят смириться с происшедшим. Они считают, что обязаны «реагировать». И начинают вести себя в соответствии с целой системой традиционных жестов и слов. На самом же деле они совсем ни при чем. Ведь с ними ничего не происходит.
Лаура. Как это понимать?
Жак I. Ты мне говоришь, что у тебя есть любовник. Следовательно, происходящее касается тебя и этого человека.
Лаура. Мне кажется, что тебя тоже.
Жак I. Очень относительно.
Лаура. Относительно?!
Жак I. Я никогда не считал тебя своей собственностью.
Лаура. Так и есть… тебе все безразлично. Совершенно безразлично!
Жак I. Лаура, давай договоримся раз и навсегда! То, что я испытываю, касается меня одного. Пойми меня правильно. Одни взрываются, другие, наоборот, замыкаются в себе, стараясь создать вокруг себя такую атмосферу, которая не мешает им залечить свою рану.
Лаура. Это то, что называют «молча страдать и умирать». Смерть лебедя!
Жак I. Скорее, волка.
Лаура. Конечно, волка!
Жак I. Есть люди, которые, теряя точку опоры, еще усугубляют свое положение. Я же стараюсь сохранить равновесие.
Лаура. С ловкостью акробата.
Жак I. Насколько это в моих силах.
Лаура. И при этом ты очень доволен собой. Ты испытываешь огромное удовлетворение. Теперь ты можешь с чистой совестью заявить, что я сама разрушила то, что между нами было, все, что было ценного в нашей жизни. И при этом преспокойно собирать свои вещи. (Вне себя от ярости достает из чемодана вещи и бросает их на пол.) Ничего не забыл… Сейчас ты спокойно уйдешь неизвестно куда, даже не задумываясь, в какой я тревоге и тоске.
Жак I. Тебе не о чем беспокоиться. Ты не должна больше обо мне думать.
Лаура. Но я не могу не думать о тебе. Я не могу тебе позволить уйти, как побитому псу, как нищему, которого выгнали из дома.
Жак I. Послушай, Лаура, неужели я выгляжу, как побитый пес?
Лаура. О! Я просто не отдаю себе отчета в том, что говорю! Я не понимаю, что со мной. Даже если бы ты хотел мне отомстить, у меня вряд ли получилось бы лучше. Жак, ты хочешь мне отомстить? Да?
Жак I. Нет, я не собираюсь тебе мстить. Наоборот, я хочу, чтобы все стало проще для нас обоих. Извини меня! Это, наверно, глупо и со стороны выглядит, как будто я играю красивую роль, но когда «жертва» старается вести себя просто порядочно, ситуация становится еще более невыносимой. Кстати, я не прав, употребив слово «жертва» по отношению к себе. Ты такая же жертва, как я.
Лаура. Ты признаешь это.
Жак I. Безусловно. Именно поэтому до тех пор, пока ты сама все не рассказала, я не терял надежды. Но об этих вещах говорят один раз. (Пауза.) Мы с тобой сильные люди, и то, что сейчас произошло, было неизбежно. Вспомни, ты сама хотела этого разговора, теперь все стало ясно, и больше ты не будешь страдать оттого, что вынуждена лгать. Ты свободна… и надо признать, ты вела себя честно. Ты поступаешь сообразно своему темпераменту, я – своему, любую проблему можно решить без криков, без слез и без оскорблений.
Лаура. Именно поэтому ты не хочешь мне сказать, что ты намерен делать дальше? Разве я не имею права этим интересоваться?
Жак I (вежливо) . Нет.
Лаура. А ты мной?
Жак I. Это другое дело.
Лаура. Тебе так удобнее думать.

АКТ ВТОРОЙ

Та же декорация. На сцене Лаура, она произносит по телефону свою последнюю фразу.
Лаура. На худой конец я узнаю, почему он изображает из себя слепца… Договорились! Буду держать тебя в курсе дела. Пока. (Повторяет все, что делала в первом действии, уходит.)
Раздается несколько настойчивых телефонных звонков. Входит Мужчина (Жак II ). Он прекрасно слышит звонки. Руки у него заняты цветами, он не торопится, невозмутимо кладет цветы, снимает шляпу, пальто, затем не спеша подходит к телефону. В тот момент, когда он берет трубку, телефон перестает звонить. Как бы для очистки совести он несколько раз говорит «алло!» и кладет трубку.
Жак II (ставя небрежно цветы в вазу) . Тем хуже… или тем лучше. Не люблю телефон. Для некоторых людей любой телефонный звонок означает обещание. Для меня же каждый телефонный звонок – это угроза моему равновесию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20