Точно так же человеческий организм может определенное время функционировать без мозга (например, когда этот мозг ему вышибают автоматной очередью вместе с частью головы), что подтверждено несколькими поразительными фактами: в Европе, например, был рожден малыш, нормально проживший несколько месяцев, с поведением ничуть не отличным от того поведения, какое характерно для младенцев. И только когда он по неизвестной причине умер, а тело его подвергли вскрытию, растерявшиеся медики обнаружили полное отсутствие головного мозга у малыша. Вместо мозга там плескалось две-три сотни миллилитров жидкости. А во время Второй Мировой войны некоторые солдаты на поле боя лишались своих голов: начисто срезало осколками от взрывов. И безголовыми они продолжали бежать и даже стрелять.
Так что майор считал вполне возможным сохранение некоторых двигательных функций у смертельно раненого человека. А если принять во внимание то, что этот человек заражен чем-то…
Он умер или нет? Как ни старался Джон не задавать себе этот вопрос, он все равно крутился в сознании и не позволял окончательно успокоиться. Ночное происшествие произвело на пилота крайне отрицательное впечатление, вызвало массу вопросов без очевидных ответов. Например, один ли на этом острове зараженный, или их несколько? Если несколько, то Джон в любую минуту рисковал столкнуться с остальными, чего очень не хотел. Также висел в воздухе вопрос о заразности, если, конечно, убитый действительно был заражен, а не мертв изначально и поднят на ноги силой дьявола. На всякий случай Джон решил сжечь тело покойного, для чего собрал новую кучу хвороста в лесу, набросал прямо поверх трупа и запалил. Чтобы тело прогорело хорошо, майор жег над ним хворост почти полдня, и только когда осталась лишь куча обугленных костей, успокоился и позволил себе отдохнуть.
Но над океаном не летел самолет, а в океане не плыл корабль. Джон оставался один на один со странным островом и имел очень много шансов провести здесь еще одну ночь. Потому он, хоть и испытывал страх, углубился в джунгли, пополнил свой запас воды, набрал диких плодов и топливо для нового огненного маяка. Вечером он отыскал несколько банановых деревьев и нарвал бананов, которые вместе с консервами стали основной пищей капитана на несколько последующих дней.
Джон Карчер разжигал большой костер на северном пляже острова каждую ночь. Слава богу, больше никто не тревожил его ночных бдений. Утром, когда рассветало достаточно, капитан шел в лес и взбирался на дерево, чтобы поспать. Затем принимался искать древесину для нового костра.
Он настолько привык к такому распорядку за небольшое количество дней, что уже не мог жить иначе. Джунгли давали ему воду и кое-какую растительную пищу (стрелять дичь капитан отказался, на всякий случай экономя патроны), а также большое количество сухостоя и хвороста. По ночам он разжигал яркое пламя и в надежде сидел рядом, грелся и размышлял о своей печальной судьбине. Утром уходил на облюбованное в полумиле от берега дерево, в ветвях которого проводил несколько часов тревожного сна. Затем все повторялось.
Но однажды вечером Джон заметил, что небо над океаном темнеет быстрее обычного, а вскоре увидал и тучи. Приближался шторм, так что разводить огонь не было никакого смысла. Джон тоскливо посмотрел на уже собранную в кучу древесину, не сомневаясь, что ветер и волны разметают ее в пух и прах, потом собрал все вещи и укрылся в лесу на своем «любимом» дереве. Шторм налетел стремительно, и только что умиротворенно дремавшие джунгли превратились в ревущий мир воды, грохота и молний. Не поспав и минуты, смертельно уставший капитан к утру, когда буря улеглась, вернулся на берег.
И сразу увидел многочисленные предметы, выброшенные во время шторма на пляж. Не долго ломая голову, откуда здесь все эти обломки, Джон понял: где-то поблизости потерпело крушение судно или же в воду упал самолет. А значит, могли остаться выжившие.
Истосковавшийся по человеческому обществу капитан решил идти по пляжу, осматривая обломки, так как среди них могли оказаться полезные вещицы. Он почему-то не сомневался, что найдет и людей — живых, притом, людей, если продолжит двигаться по пляжу.
И он нашел таких людей. Но они ему не понравились. Еще издалека приметив несколько фигур, шатающихся без очевидного дела между водой и лесом, Джон припустил. Его глаза горели счастливыми искорками, уже созревал диалог с потерпевшими крушение бедолагами, все существо ликовало при мысли, что одиночество осталось позади. Джон даже не упрекал себя в столь эгоистичных мечтаниях, потому что хотел избавиться от тоскливого, опасливого существования в изоляции. Он хотел человеческого общества.
Но так его и не получил.
Джон споткнулся, упал в песок и быстро отполз к деревьям, едва понял одну очень неприятную вещь: люди впереди сновали по пляжу совсем не как убитые горем или занятые чем-то. Они бродили с болтающимися на груди головами, с повисшими плетьми руками, даже сталкивались иногда. Они вели себя как тот мужчина, зараженный, которого Джон пристрелил несколькими днями ранее. Они вели себя как сомнамбулы.
Да что же это?! Джон был и разочарован, и испуган одновременно. Скрываясь в траве, он подполз к сомнамбулам поближе, так что стали различимы даже мелкие детали их облика. Прежде всего — это глаза, которые замечал Джон каждый раз, едва кто-то поднимал голову. И каждый раз капитан вздрагивал от ужаса. Глаза ТЕХ людей не имели ничего общего с нормальными человеческими глазами, они были черны как уголь, глубоки, начисто лишены белков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137