Все смолкли. -
Полковник Красной дружины Игор ..отчество..., не имея на то Прав, отнял
Право Продажи Сделанного у одного из наших подданных, а затем и лишил его
жизни. Более того, он пытался обмануть меня, говоря, что действовал по
моему приказу. Никто не имеет права превышать свои Права и нарушать
законы. Никто, кем бы он ни был. Государство крепко законами, а потому
властью своей лишаю упомянутого Игора звания и всех принадлежавших ему
Прав отныне и присно.
По толпе пронесся гул то ли порицания, то ли одобрения. Горполк обвел
ее взглядом, удовлетворенно кивнул и встал рядом с Александром. Тотчас же
два палача подскочили к Игору, сорвали с него куртку и надели другую, из
грубой некрашеной холстины. Бывший полковник воспринял это совершенно
безучастно, лишь глаза его все время обращались к котлу.
Горполк что-то прошептал на ухо мужчине в белом, тот понимающе кивнул
и выдвинулся вперед.
- По справедливому требованию наследника погибшего, лишенный Прав
будет предан смерти.
Палачи подхватили бывшего полковника. Он не сопротивлялся, но и
помогать им не желал, и его почтит на руках донесли до стоявшей на том же
возвышении каменной лавки и уложили на спину. Игор в последний раз
приподнял голову, бросил взгляд на котел, но сильные руки прижали его
голову к камню и закрепили на лбу вмурованный основанием в камень
металлический обруч. Ту же операцию неторопливо проделали с его руками и
ногами.
Один из палачей спустился к котлу и вернулся, удовлетворенный:
- Закипает. - он ласково похлопал приговоренного по животу. - Потерпи
немного. Сейчас поешь.
В толпе засмеялись, и не присоединились к смеху, пожалуй, лишь
Александр и Игор. Глаза бывшего полковника наполнились тоскливым ужасом,
он задергался, тщетно пытаясь освободиться.
- Гляньте, какой голодный, - под новый взрыв хохота объявил палач.
Два его помощника с силой разжали приговоренному рот и сунули в него
большую воронку.
- Ступай с миром, - провозгласил мужчина в белом. - Пусть свинец
превратится внутри тебя в золото.
Собравшиеся сняли шапки. Тело Игора окаменело, глаза едва не
выскакивали из орбит. Палач опустил в котел черпак на длинной деревянной
ручке, повернулся, и в воронку тускло поблескивающей струйкой тяжело
полился расплавленный свинец...

8
Александр не помнил, как оказался в своих комнатах. Наверняка кто-то
привел, сам бы он ни за что не нашел бы дороги, но кто? Тут в его памяти
зиял провал. Кажется, вот только что дергалось тело Игора - и тут же, безо
всякого перехода Александр уже сидит за столом в горнице, пот потолком
горит так поразивший его в первый вечер светильник, а Настя расставляет
тарелки, кастрюли, кувшины...
- Поешьте, витязь. Небось, голодные после всего-то.
Девушка кончила накрывать на стол и встала чуть в стороне.
При мысли о еде Карпова замутило, и он поспешно отошел к раскрытому
окну. Небо потемнело, но все-таки был еще вечер, а не ночь, и значит с
момента казни прошло совсем немного времени. Александр не испытывал
угрызений совести, но в душе поселился ужас перед случившимся, и этот ужас
не позволил насладиться местью.
- Устали? - Настя подошла, встала рядом. - Может, вам постель
расстелить?
- Не надо. - Александр немного побаивался ночи. Хорошо хоть, что
удалось справиться со спазмами в желудке.
- Тогда поешьте.
- Не хочу. А, впрочем, налей мне вина, - решился он.
За спиной послышались тихие шаги, что-то звякнуло, зажурчало, и в его
руке оказался большой бокал со светлой жидкостью. Он выпил ее залпом,
отошел от окна, налил себе еще, выпил и устало опустился в кресло. В
кармане отыскалась трубка, и Александр начал ее набивать дрожащими руками.
От этой дрожи было неудобно перед девушкой, но он ничего не мог с собой
поделать. Наконец он раскурил трубку.
От первой же затяжки кругом пошла голова, но на душе слегка
полегчало, а дрожь в пальцах начала утихать.
- Послушай, а часто у вас казнят?
- Нет. В этом году всего... сейчас вспомню... троих. Да, сегодня был
четвертый.
- Понятно, - неопределенно буркнул Александр. - И всех тоже свинцом?
- Да. Свинец очищает казненного, превращается в другом мире в золото,
и он может начать новую жизнь богатым человеком.
Александр предпочел бы жизнь пусть бедную, но старую, тем более что в
загробную жизнь он не верил.
- Давай выпьем. - Он отыскал на столе еще один бокал и, не слушая
протестов девушки, налил в него вина. - Ты для чего ко мне приставлена?
Для услуг? Так вот, я сейчас хочу выпить, а в одиночку пить не привык. Так
что пей. Тебе за это деньги платят.
Настя вздохнула, но отпила. Александр выпил свой бокал до дна, и тут
вспомнил про предложение колдуна.
- Слушай, прости за нескромный вопрос, но сколько ты получаешь?
- Две гривны в день, стол и одежду, - ответила девушка и добавила. -
Пока с вами - пятнадцать.
- Да, ты на мне просто состояние наживаешь. А десять тысяч - это
много? Какие у вас вообще цены?
- Десять тысяч - много. А цены... Курица три гривны, поросенок -
пятнадцать. Хорошие сапожки - от ста и выше. Дом здесь, в городе, стоит
тысяч пять-шесть, хутор - три-четыре. Что еще? Очень дороги шелковые вещи,
и вообще красивое белье...
- Это какое? - Вино породило развязность, и Александр не противился
ей. - Покажи.
- Например, такое.
Настя поднялась, без смущения задрала сарафан и повернулась, давая
возможность осмотреть ее со всех сторон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41