Истина, конечно, гораздо сложнее. Вне публичных дискуссий постоянно остается тот факт, что подмененные, пребывая в человеческом обличье, являются смертными, как и все люди. Возраст и болезни делают их слабыми; порой им становится трудно собраться с силами и покинуть бренную оболочку, чтобы вернуться к бестелесному существованию (вот почему они никогда не остаются в облике людей после пятидесяти лет). А если им случается умереть в человеческом обличье, тогда – полный конец. Добавьте к этому то обстоятельство, что подмененные, если только устанавливается их подлинная сущность, согласно французским законам, не имеют никаких прав и могут подвергнуться нападениям со стороны населения, которое питает к ним ненависть (в настоящее время избиение и даже убийство подмененного не является преступлением). Теперь нам ясно, почему они так обеспокоены своим здоровьем и безопасностью – а также благосостоянием, которое помогает решать эти вопросы.
Разумеется, благодаря успеху, коим они пользуются во французском обществе, контактам с людьми, а также таинственному появлению в, мире и уходу из него, подмененным трудно оставаться полностью незамеченными и нераскрытыми. Никто в Париже еще не забыл фурор, последовавший за разоблачением а газете «Ля нувель обсерватер» Клода Требюши – динамичного консервативного политика, назначенного министром иностранных дел в возрасте всего лишь тридцати одного года. Он оказался из подмененных. Сам Требюши бесследно исчез (читатели, безусловно, помнят душещипательные сюжеты, запечатлевшие его заплаканную безутешную жену, несколько недель не сходившие с телеэкранов страны), однако это не удержало его коллег-политиков от драки между собой во время дебатов по поводу конституционных прав подмененных во Франции. Дебаты, как всем известно, вскоре прекратились: политики, граждане страны и СМИ пришли к выводу, что принципы свободы, братства и равенства не могут распространяться на существ, не принадлежащих не только стране, но и человеческому роду вообще. Людей поощряли к тому, чтобы они подвергали допросам всех, с кем знакомы менее пяти лет. Тогда было выявлено немало подмененных, занимающих высокие посты в промышленности, юриспруденции и политике. Как и ожидалось, все они последовали примеру Требюши и исчезли, не оставив никаких следов и не дав негодующей широкой общественности возможности воздать им по заслугам. Однако раздавались голоса, протестующие против «охоты на ведьм», исходившие из сообщества супругов, любовников и друзей подмененных. Они утверждали, что «немыслимая ненависть» общества основывается на фундаментальной философской ошибке. По их словам, подмененные являлись в большей степени людьми, чем все остальные. Ибо в их случае человечность приобретается дорогой ценой, а не даруется по праву рождения. Для них она не простое биологическое наименование, а нечто, завоеванное огромным волевым усилием.

Бернар начал свою карьеру, занимаясь инвестированием сначала в Национальном французском банке, а потом в банке «Голдман Сакс». Он заработал кучу денег и переехал в тихий район города, где чувствовал себя в безопасности. Знакомый доктор из числа подмененных сделал его человеческому телу прививки от всевозможных болезней. Бернара продолжали преследовать страхи: он боялся, что его могут ранить. Но прелести жизни манили молодого человека, и он преодолевал свои фобии.
Однажды во время поездки на работу в переполненном вагоне метро Бернара очаровал вид женской ручки, державшейся за поручень прямо перед его носом, хотя владелицу он не мог видеть. «Я женюсь на женщине, которой принадлежит такая рука», – подумал он и бросился за незнакомкой, когда та вышла из поезда.
Владелицей руки оказалась прекрасная Клэр Грандами, о чьей галерее «О» в районе Марэ тогда говорил весь Париж. В тот день галерея была закрыта, а у Бернара был выходной. Они съели по мороженому на острове Сен-Луи. Клэр сообщила ему, что в юные годы страдала от тяжелой болезни, вследствие которой не может иметь детей. Бернар сказал, что это не важно, и предложил ей руку и сердце в тот же вечер. Она согласилась.
Молодые поселились в большой элегантной квартире и зажили очень счастливо. Вот только Бернар не мог заставить себя признаться в своей тайне, что крайне мучило его. «Ведь я же не настоящий человек и не способен до конца насладиться нашим счастьем». Как и все существа подобного рода, вступающие в близкие отношения с людьми, он ежедневно сталкивался с очевидной дилеммой: как признаваться близкому человеку в любви, понимая, что у них нет будущего?
Случилось так, что Бернар избавился от размышлений на темы морали. Как-то вечером, когда Клэр участвовала в открытии очередной выставки, он пригласил на чай знакомого из числа подмененных.
– Я не смогу стареть вместе с ней, – вздыхал он. – Клэр нужен другой человек. Ох, зря я женился на ней. Без меня она обрела бы настоящее счастье в жизни.
Даниэль придерживался тех взглядов, что подмененные не должны вступать ни в какие связи с людьми, и полагал, что Бернар совершил большую ошибку, женившись на смертной. Винить же в этом Бернар должен лишь самого себя. Он отказался продолжать дискуссию на подобную тему и вскоре ушел, оставив друга мучиться в одиночестве. Бернар проводил гостя, а когда вернулся, увидел в комнате Клэр. Она дрожала.
– Так ты подмененный, – сказала она.
Бернар замер на пороге, все перед его глазами пошло кругом.
– Как прошло открытие? Ты ходила…
– Наверное, ты единственный человек во всем Париже, который не знает о случившемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123