Отец нахмурил лоб так сильно, что обе его брови сошлись вместе, и, прищурившись, посмотрел на дочь:
– Что происходит?
На этот раз Джоселин совершенно не захотелось сдерживать свои эмоции, и она расхохоталась:
– Это длинная история, папа! Мы уже встречались с Такером раньше. Более того, я провела с ним воскресенье.
– Воскресенье? Прошлое воскресенье? – повторил он, не веря своим ушам.
– Да.
– Но ведь ты провела его в Редфорд Холле? – Он уставился на нее в недоумении.
– Не совсем так.
Ее ответ сбил его с толку.
– Но мне доложили, что ты не покидала его?
– Я хотела, чтобы так все считали.
– Не хочешь ли ты сказать, что… – Он запнулся, подозрительно сузив глаза. – Твоя бабушка в этом участвовала?
– Не злись на Гаг, – быстро вступилась Джоселин. – Это была целиком моя идея!
– Ты воспользовалась тем туннелем, чтобы сбежать? – угадал отец. – Джоселин, ты понимаешь, что…
– Но ничего же не случилось, пап, – пыталась успокоить его дочь. – Кроме того, что я встретила Такера. Он и стал самой большой катастрофой. – Она мельком посмотрела на Такера, все еще подогреваемая внутренним огнем, который зажег в ней поцелуй.
– Думаю, твоему отцу надо выпить, – предположил Такер, уловив настроение президента.
– Да, это единственное, что поддавалось моему разуму, когда я сюда вошел, – признался Генри Уэйкфилд и шумно выдохнул, стараясь отделаться то ли от гнева, то ли от смущения. В следующую секунду он уже взял себя в руки и спокойно предложил: – Давайте вернемся в Овальную комнату. И после того, как я выпью глоток чего-нибудь, ты, Джоселин, расскажешь мне всю эту длинную историю. – Президент развернулся к выходу и внезапно остановился в недоумении. – А это что такое? Я не видел это раньше в комнате.
Прислонившись к дверному косяку, стояла трость. Президент взял ее в руки.
– Тебе что-нибудь известно об этом, Джоселин?
Она в замешательстве подошла к нему, с трудом веря своим глазам.
– Похожа на… – Она перевела взгляд на Такера, не в силах озвучить свою мысль.
– Похожа на что? – Отец посмотрел на них по очереди.
– Простите, сэр. – В дверях спальни показался один из дворецких, отвлекая их внимание от трости. – Звонят мистеру Такеру.
– Мне? – Такер удивленно поднял голову. – Вы уверены? Я никому не говорил, что буду этим вечером в Белом доме… Подождите минутку, – попросил он – внезапно его осенила мысль, в которой он не был уверен. – Звонящий назвал свое имя?
– Да, какой-то мистер Мельхиор.
– Обедиа! – с удивлением произнес Такер.
– Но как он узнал, что ты здесь? – удивилась Джоселин.
– Мне перевести звонок сюда, сэр? – спросил дворецкий.
– Если можно. Где телефон? – Такер повертел головой в его поисках.
– Возле кровати, – указала Джоселин на аппарат, стоящий на круглом столике возле кровати из розового дерева. Когда Такер широкими шагами направился к нему, она последовала за ним. – Я знаю, Такер, это нелепо, но Обедиа назвал мне свое второе имя – это Николас.
– Это больше чем нелепо. Это невозможно! – Но когда Такер взял телефонную трубку, выражение его лица было решительным. – Это Грейди Такер. У вас есть звонок для меня, – сказал он оператору. В трубке наступила тишина. – Обедиа, это вы?
– Такер. – Этот насыщенный низкий голос не мог принадлежать никому другому. – Я рад, что вам удалась ваша миссия.
– Но как вы узнали, что я здесь?
Джоселин прислонилась ближе к трубке, которую держал Такер, чтобы расслышать ответ Обедиа.
– Ха-ха-ха! – засмеялся он. – Простая дедукция, Такер. Я увидел красный «Фольксваген», припаркованный недалеко от ворот Белого дома. Сомневаюсь, что таких машин много в Вашингтоне. Скажите мне, у вас с Джоселин все наладилось?
Улыбнувшись, Такер посмотрел на Джоселин. Чувства, отразившиеся в его глазах, проникли ей в самое сердце. На секунду она позволила себе утонуть в их блеске.
– Мы на правильном пути! – ответил Такер немного охрипшим голосом, но в его тоне чувствовалась уверенность, которая не оставляла ни малейшего места для каких-либо сомнений.
– Рад за вас, – произнес Обедиа.
– Я тоже рад. – Обвив рукой плечи Джоселин, Такер притянул ее ближе к себе. Это был абсолютно естественный жест, но он вызывал у нее самые волнующие чувства.
– Такер, спроси его о трости, – прошептала она. Кивнув, он прижал трубку ближе к губам.
– Есть еще одна деталь, которую мы хотели бы выяснить, Обедиа. Видите ли, мы нашли трость в спальне Линкольна и…
В трубке послышался искренний смех.
– Но вы, конечно, сомневаетесь, что она моя, – ухмыльнулся Обедиа, но это не был ответ на их вопрос.
Джоселин схватила трубку:
– Я хочу поговорить с Обедиа.
Такер передал ей трубку.
– Обедиа, это Джоселин. Я хотела вас кое о чем спросить.
– Спрашивайте!
– Это… – Она замолчала, внезапно разволновавшись. Ей вдруг показалось, что она собирается задать ему совершенно глупый вопрос. Джоселин неуверенно посмотрела на Такера, затем глубоко вздохнула и решила, что больше не стоит мучить себя сомнениями: – Обедиа, вы – Санта-Клаус?
Этот вопрос вызвал взрыв хохота у ее отца. Джоселин повернулась, увидела, что он стоит с тростью в руках и смотрит на дочь таким удивленным взглядом, будто абсолютно уверен, что она потеряла рассудок.
– Я? – Обедиа снова засмеялся. – Джоселин, я всегда считал себя мудрым человеком, прославляющим Иисуса. Но простите, я должен идти. Надеюсь, вы с Такером позаботитесь друг о друге.
– Да… – Она хотела сказать больше, но в трубке послышались гудки, говорящие о том, что Обедиа повесил трубку. Положив трубку на место, Джоселин посмотрела на Такера: – Ты слышал, что он сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78