Аннунсиата понимала, что при таком повороте событий ее положение станет опасным, и начала очень осторожно продумывать планы отъезда, если возникнет необходимость. * * * Договор о союзе был принят шотландским Парламентом с январе 1707 года. В Глазго и Эдинбурге прошли мятежи. Листовки говорили о возможности кровопролития, гражданской войны и вторжения. В Лондоне в соборе Святого Павла состоялась благодарственная служба с пышной процессией и речами, посвященная самому славному дню правления королевы Анны. Предполагалось, что договор вступит в силу с первого мая, и пресвитеры шотландской пресвитерианской церкви объявили 1 мая днем поста и траура из-за унижения страны. Аннунсиата получила сообщение от Эдмунда из Сент-Омера, что полковник Натаниель Хук послан в Шотландию в качестве специального эмиссара, чтобы выведать, могут ли восстать великие лорды. Она знала Хука с тех пор, как встретила его в Сен-Жермен, когда он присоединился к Ирландской гвардии: он был одним из ее гостей в ту первую длинную зиму. Она слышала о нем раньше, что на самом деле он служил капелланом у герцога Монмауса, находился при нем во время восстания и скрылся после Седжемура. Через два года он сдался на милость короля Джеймса И, и когда тот простил его, он проявил свою верность тем, что перешел в католицизм, а позже отправился с ним в ссылку. Хук сражался при Войн рядом с Карелли и был пятью или шестью годами старше ее сына.Даже до того, как Хук послал сообщение королю в Сен-Жермен, восемь шотландских лордов тайно прибыли в Сен-Жермен просить короля Джеймса и короля Людовика отправиться в Шотландию и возглавить шотландцев в борьбе против англичан, которые лишили их независимости. От Эдмунда Аннунсиата узнала, что красноречие лордов оказало свое действие на обоих королей и позже, когда Хук сообщил, что вся нация готова восстать и, возможно, собрать войско количеством около тридцати тысяч человек, ясный план вторжения в январе был готов. Аннунсиата сожгла письмо и долго сидела в глубокой задумчивости.Ее собственное положение было затруднительным. Она находилась в Англии неофициально, благодаря благосклонности королевы Анны. Однако если произойдет вторжение, ее почти наверняка арестуют или вышлют как опасную личность. В то же время, если она отправится сейчас в Шотландию или за границу, она возбудит подозрения агентов королевы. Она должна, исходя из ее долга перед королем, делать все возможное, чтобы помочь ему, но мысль о Морлэнде не сулила надежд. Маленького Матта полностью поглотили заботы об имении и жене – пустая Индия недавно принесла пятого сына Томаса и полная детская требовала ее хлопот. Будет ли у них время или желание тратить силы на короля, находящегося по ту сторону Канала? Она не думала, что кого-либо из них хоть на йоту волнует вопрос, кто сидит на троне Англии, лишь бы их оставили в покое.А дальше на север, что даст другой дом Морлэндов? Франчес и Джон в Нортумберленде – молодые люди, у которых нет особой причины любить короля Джеймса, – разве они восстанут? В Шотландии, без твердой правящей руки Кэти, разве они восстанут? И должна ли она предупредить их о планах, чтобы они могли быть готовы, когда это может дать им возможность предать восстание преднамеренно или случайно?В конце концов Аннунсиата решила, что самое лучшее и безопасное – ничего не делать. Она только написала королю в Сен-Жермен и обещала ему деньги в пределах стоимости своего имения, если они ему понадобятся. Она приготовила небольшой сундук с необходимыми вещами и драгоценностями, готовая не мешкая сняться с места, как только начнется восстание. * * * Однажды в начале зимы Матт возвращался домой верхом. Он укутался плащом по самые уши, а шляпу натянул вниз, чтобы защититься от колючего, ледяного ветра, – «ленивого ветра», как называют его люди, потому что ему очень лень обдувать людей и он проходит прямо через них. Звезда, почуявший конюшню, шел резво, слегка подергивая удилами, когда он изящно трусил рысью по замерзшей дороге от Шиптон Мура в деревню. Матт наслаждался чувством приятного довольства своим жребием. Он только что заключил удачную сделку о продаже одной из своих лошадей и спешил домой к ужину богатым человеком, обладателем пяти сотен гиней. Дома его ждет Индия с сияющим видом, как она обычно выглядела на такой стадии беременности. Все его пятеро мальчиков были здоровыми и быстро росли. Джемми, вверенный заботам наставника, проявлял признаки учености, как и его отец. Назавтра Матт обещал торжественно «надеть штаны» Надеть штаны мальчику вместо детской юбочки в первый раз после рождения означало новый этап в его жизни

Роберту, которому было ровно пять лет. Поскольку он добирался до дома до темноты и до наступления холода, ему не на что было жаловаться. Оставалось проехать миль пять, и он пустил Звезду легким галопом, позволив коню самому выбирать путь по жесткой земле.В деревне он был вынужден перейти на шаг, а затем и совсем встать, так как его путь пересекала похоронная процессия. Похороны являлись обычным делом, особенно в это время года, и Матт машинально снял шляпу, заметив, что хотя хоронили бедного человека, проводы в последний путь были достойными. Жалость Матта возросла, когда похоронные дроги проезжали мимо. На них лежал гроб взрослого человека и два детских гробика. Сзади сразу за дрогами шел мужчина с выражением сильного горя, из чего Матт с печалью заключил, что умерла мать и двое детей.Проходя мимо, мужчина быстро взглянул на Матта. Матт увидел опустошенное горем лицо, смутно показавшееся ему знакомым. Мужчина остановился, и Матт воскликнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134