– Ваша милость великодушны, – сказал Артур. Он на миг вспомнил об Индии, но ее образ трудно было удержать в голове в присутствии графини. Он совсем не думал о Кловер, но мужчине надо жениться и всю свою жизнь он мечтал об имении. Если он понравится графине, возможно она сделает его своим наследником. Он осторожно улыбнулся ей.– Я вам слуга, ваша милость. Со всем, что вы решите, я смирюсь.Графиня взглянула на него внимательным проникающим взглядом, затем обратилась к Кловису:– Что ж, кузен, теперь дело за тобой. Мы будем заключать сделку? Когда-нибудь ты должен отдать ее. Знаешь, лучше побыстрее составим соглашение и покончим с этим.Аннунсиата протянула свою длинную белую руку и она порозовела от света из камина. Кловис, пожалуй, смотрел на нее слишком долго, потом встал со стула и протянул свою руку для рукопожатия. Казалось, две руки парили, освобожденные от тела в послеполуденном мраке комнаты, белые над темным турецким ковром в отсветах красно-золотого пламени. * * * Обед на редкость удался. Артур увидел, какими изящными могут быть вещи тех, чей вкус равен богатству. Одной женщине, должно быть, очень тяжело развлекать семерых мужчин. Он представил Индию в этой роли и понял, что это было бы совсем не то. Аннунсиата разговаривала с мужчинами как равная, без стеснения, без кокетства, без скрытности. Ее ум был такой же острый, а ее образование лучше, чем у некоторых из них, однако в ее манерах не было никакого вызова. Она была доброжелательна и непринужденна и при всем том необыкновенно женственна. Аннунсиата надела все белое: белый атлас с белым кружевом поверх платья, юбки закреплялись сзади большими розовыми искусственными розами, лиф платья вышит жемчугом и прозрачным флюоритом. Бриллианты украшали шею. Темные волосы уложены в высокую прическу с жемчугом. Она сидела в конце стола, похожая на Снежную королеву. Элдрич был справа, Кит Рен – слева. Когда она смеялась или говорила с ними, они склонялись вперед как деревья, волнующиеся под невидимым ветром.Еду подали простую и вкусную. Обслуживание было сдержанным и великолепным. Стол освещался тремя большими серебряными канделябрами, в каждом по восемь свечей. Они стояли в круге света, окруженном темнотой, которая сгущалась по мере перехода вечера в ночь. После обеда все перешли в гостиную, пока убирали со стола, а потом вернулись, чтобы разложить планы, высказывать свое мнение, показывать, обсуждать. Артур чувствовал себя как во сне, в центре которого восседала черно-белая, сверкающая фигура Снежной королевы. На фоне темного красного дерева стола ее обнаженные по локоть руки светились, когда она показывала на какие-нибудь детали плана. Мужчины все больше горячились и спорили, не раздраженно, но страстно. Аннунсиата называла Рена «Кит», а Ванбро – «Ван». Они пререкались. Рен придерживался своего стиля строгого изящества, Ван – роскошного палладианского Палладианство – направление в европейской архитектуре 17–18 вв., ветвь классицизма, по имени итальянского архитектора Андреа Палладио (1508–1580), представителя позднего Возрождения

великолепия. Последний призвал Хауксмура и Артура поддержать его.– Замок Говард будет главным образом дворец женщины, – кричал он, – разве я не прав, Баллинкри? Поддержи меня, дружище! Не желает ли ваша милость быть убаюканной в сладостном белом храме, соответствующем вашей красоте?– Моя милость? – переспросила Аннунсиата. – Я не знаю, чего она хочет. Запомни, Ван, я уроженка Йоркшира и его воспитанница. Серые камни и резкие линии у меня в крови.Рен поддержал ее с горячностью:– Но это как раз то, что я пытался втолковать этим любителям, – воскликнул он. – Здание должно выглядеть так, будто естественно выросло на том месте, где стоит Йоркшир...– Равнина Йорка, запомни, – прервал Ванбро, – очень суровая страна, Кит. Зеленая и плодородная.– Женский дворец не для леди Челмсфорд, – вмешался в спор Элдрич. – Красота, великая красота, нуждается в оправе, в окружении, а не в соперничающей красоте. Ее дворец должен стоять защитой над ней, крепкий, спокойный, не расползаясь, как куртизанка.Аннунсиата бросила на Элдрича взгляд, одновременно удивленный и выражающий интерес и симпатию, на что он ответил легким поклоном и взглядом темных глаз, в которых читался вопрос.Ванбро опять привел свои доводы, и разговор продолжался то утихая, то вспыхивая, подобно отсветам пламени свечей. Бдительные слуги тем временем приходили с вином и печеньем, поддерживали огонь, следили за свечами. Наконец, гости и хозяйка снова ушли в гостиную с решением, что будут разработаны различные проекты для одобрения графиней: один – от Элдрича и Рена, – другой от Ванбро, Хауксмура и Баллинкри. В любом случае Генри Вайс разобьет для нее сад. Разговор повернул в другое русло: война, придворные сплетни – как это бывает, политика, скачки. Наконец Рен вызвал свой экипаж и уехал, предложив подвезти Ванбро и Хауксмура. Вайс в сопровождении факельщика пошел через парк. Кловис, заявивший, что он смертельно устал и действительно выглядел утомленным, удалился ко сну, и Артур, чувствующий себя de trop De trop (франц.) – чересчур, слишком

, откланялся тоже. Уходя, он оглянулся и увидел, что Графиня и Элдрич стоят у камина, оба наклонились К стене с дымоходом, поставив одну ногу на каминную решетку, как зеркальное отражение один другого. Он закрыл дверь и пошел спать. Его голова кружилась от новых мыслей. Он чувствовал, что что-то необыкновенно важное произошло с ним в эту ночь, но не мог еще выразить, что именно. * * * Дела продвигались гладко. Кловис поднялся с постели с твердой решимостью завершить процедуру отказа от опеки и вызвал юристов для подготовки брачного соглашения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134