Для его же собственного блага, Морлэнд, заберете ли вы его?Кловис нахмурился в раздумье.– Трудность в том, что его уже забирали однажды «для его блага». Я отправил его сюда раньше, чем принято, из-за того, что дома он не поддавался контролю. И что я скажу его матери, безумно любящей его?– Что касается последнего, я могу вас по-дружески предупредить, что если он не убьет себя кутежами, я серьезно подумаю о его исключении за политические выходки.Кловис удивился:– Я не знал, что у него есть малейшие политические интересы.– Насколько он искренен в своих высказываниях, я не знаю. Но здесь господствует дух вигов, а он известен сильными симпатиями к якобитам, и некоторые встречи в его комнате подозрительны. Если я буду вынужден, я использую это как повод для его исключения.– Понимаю. Теперь, очевидно, я должен опередить вас, чтобы избежать скандала. Но это не решает вопроса, что делать с ним.Они поднялись на один пролет лестницы от укромной зелени на дорожку, покрытую гравием, и двинулись к входу в Большой зал. Кловис догадался, что настоятель счел разговор почти завершенным.– Думаю, я смогу помочь вам в этом, – успокоил его Элдрич. – Ваш пасынок, несмотря на все его недостатки, не глуп, и, кажется, проявляет искренний интерес к архитектуре. Почему бы вам не направить его изучать сей предмет? Это займет его, даст ему уважаемый и удовлетворительный способ зарабатывать на жизнь и даже, может быть, исправить его. Ванбро Джон Ванбро (1664–1726) английский архитектор, один из главных представителей барокко в Англии

поручено построить новый дом для графа Карлайла на месте руин замка Хендерскельф, который, как вы знаете, недалеко от Йорка. Я могу дать вам рекомендательное письмо к Ванбро с просьбой взять лорда Баллинкри в ученики.– Я не знаю Ванбро как архитектора, – заметил Кловис. – Я думал, что пригласим Талмана.Настоятель остановился в дверном проеме и обернулся, чтобы осмотреть двор.– Говард поссорился с Талманом. У них очень плохие отношения, настолько плохие, что я вполне верю разговорам о судебной тяжбе между ними. Ван еще ничего не построил, но он самый подходящий из любителей. Я видел его предварительные проекты для нового замка и скажу вам, Морлэнд, они заставили некоторые головы задуматься. Хауксмур помогает ему. Рен тоже ломал голову над планами в промежутках между работой в соборе Святого Павла и Гринвичском госпитале. Они все были здесь месяц назад, осматривали Башню Тома. Я очень удивлюсь, если Говард не завершит новый замок куполом с фонарем, – он взглянул вверх на большую башню, а затем улыбнулся Кловису. – Я очень рад, что нам удалось достроить этот купол. Кстати, я слышал, у вас есть даже более ранний пример творения Рена. Он говорит, что построил изящную голубятню в Морлэнде.Кловис тоже улыбнулся.– Да, для леди Челмсфорд. Это ее прихоть. Вы обсуждали наш вопрос с Ванбро?Элдрич развел руками.– Должен признаться, что я не обсуждал с ним мою маленькую проблему, только в самом общем смысле, конечно. Я могу вам обещать, однако, что рекомендательное письмо от меня не будет совершенно проигнорировано.– Вы очень любезны, сэр. Я ценю ваше благоразумие в этом вопросе, – сказал Кловис, – но должен все обсудить с матерью мальчика, прежде чем принять решение.Элдрич кивнул.– Как вам будет угодно. А сейчас не войти ли нам? У меня есть партия настоящего французского красного вина. Я очень хотел бы узнать ваше мнение о нем. Не спрашивайте меня, как я его достал. Возможно, после обеда вам будет интересно взглянуть на некоторые мои собственные проекты по перестройке гостиницы Пеквотер? – его улыбка стала лукавой. – Если я вынужден буду просить о значительных пожертвованиях, вы прекрасно будете знать, за что вы платите. * * * Из Оксфорда Кловису надо было ехать в Лондон по делам. Вначале он побывал в доме Челмсфордов в Сент-Джеймсе. Затем, оставив лошадь у таверны с наказом накормить ее, дать ей отдохнуть и ждать его на Милк-стрит, он спустился по лестнице Уайтхолл к реке нанять лодку. Эта часть Лондона была сейчас печально пустынной из-за болезни и вдовства короля и более явной болезни наследницы. Голландец Вильгельм предпочитал двор в Хэмптоне, так как дым Лондона усиливал его астму. Принцесса Анна, у которой недавно произошел еще один выкидыш, начала страдать от подагры. Она предпочитала жить в Кенсингтоне, где ее сын Глостер имел свой двор. Лондон считался нездоровым местом для молодых царственных особ.Бывая с Лондоне, Узурпатору приходилось использовать в качестве резиденции дворец Сент-Джеймс, ибо Уайтхолл, свидетель многих триумфов и славы, больше не существовал. В январе 1698 года голландская служанка полковника Стенли сушила какое-то белье слишком близко от огня, и оно загорелось. Огонь перекинулся на мебель, и прежде чем что-либо успели сделать, весь дом оказался в огне. Если бы двор находился на месте, возможно, дворец смогли бы спасти. Но для этого под рукой не было достаточного количества людей. Старое бревенчатое здание вспыхнуло и загорелось как пакля. Сто пятьдесят домов, все принадлежащие знати, включая дом Баллинкри, сгорели дотла, а еще двадцать были снесены взрывами в безуспешной попытке остановить огонь.От всего дворца сохранился только большой банкетный зал, остальное разрушено. Теперь, хотя зелень начала покрывать ужасные следы пожарища, берег реки оставался обезображен пустырями, почерневшими каркасами домов, кучами булыжников и поврежденными деревьями частных садов. Узурпатор прибыл однажды, походил по руинам, привередливо выбирая дорогу и пробормотал что-то о восстановлении в будущем, но никто в это не верил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134