Принц Руперт настоятельно советовал идти на север и освободить Йоркшир и Нортумберленд. Монтроз со своими солдатами-горцами по-прежнему одерживал победы в боях за короля в Шотландии. Шотландской армии, стоявшей на севере Англии, приходилось направлять подкрепления, чтобы усмирить Монтроза. И если бы удалось вытеснить шотландцев из Англии, то король смог бы объединить свои силы с Монтрозом и начать наступление на армию «новой модели» с прочной и надежной базы.Вот почему уже в мае королевская армия двигалась на север через графство Саффордшир в направлении Дербишира. Двадцать второго мая у Тэтбери было получено известие, что армия парламента, воспользовавшись удобным случаем, осадила Оксфорд. Руководство не слишком этим встревожилось, ожидая такого поворота событий, да и Оксфорд был надежно защищен. Однако Сэм Саймондс благодарил судьбу за то, что его жена отказалась остаться в Оксфорде и отправилась следом за ним, как и прежде, при обозе вместе с маленьким Криспианом и юной, но выносливой служанкой. Об этом он ей и сказал, когда двадцать восьмого мая они прибыли в Лестер.– Теперь-то я понимаю, почему Ферфакс позволил своей жене и дочери сопровождать его. Раньше я считал безумием подвергать такому вот риску своих близких, но насколько хуже было бы жить в разлуке, да еще когда вам грозит опасность.– Опасность грозит тебе, а не мне, – безмятежно заметила Анна. – Тогда, дома, мы почувствовали, что такое осада, хотя и были за пределами города. Принц полагает, что Оксфорд падет?– О нет, совсем нет! Все они как раз очень довольны тем, что Ферфакс будет занят осадой города, который никогда ему не сдастся. Нынешний план состоит в том, чтобы оттягивать силы противника на север, нападая на их опорные пункты, пока они не окажутся в ловушке – и тогда мы сможем обрушиться на них в том месте, которое выберем сами. Вот поэтому мы здесь, в Лестере.– Значит, Лестер должен быть атакован? – задумчиво проговорила Анна. – Бедный Лестер.Сэм коснулся ее руки.– Не надо быть такой жалостливой. Это все пустое: Лестер защищен слабо, и они сдадутся, как только принц предложит им это, поэтому никакого кровопролития не будет. Мы хотим всего лишь оттянуть «круглоголовых» от Оксфорда.Но дело обернулось совсем по-другому. Лестер не повиновался принцу, и в полночь на тридцать первое мая был начат штурм. – Королевская армия с трех сторон ринулась на стены города. Анна наблюдала за военными действиями с безопасного расстояния, но ничего не могла разобрать и очень волновалась за Сэма. Она лишь определила, что по прошествии некоторого времени характер долетавших оттуда звуков изменился. Анна, как и прочие женщины, помогала ухаживать за ранеными, которых сносили в церковь в небольшой деревушке, где они укрывались, и слышала только стоны да резкие покрикивания врача-хирурга, переходившего от одного солдата к другому. Однако понемногу стало доноситься что-то вроде отдаленного прибоя, с шумом накатывающегося на берег, а потом стихающего: радостные крики атакующих, стоны и треск ударов, звуки мушкетной пальбы, а потом приглушенный пронзительный вопль. Женщины, не обращая на все это внимания, молча перевязывали раны, приносили воду и держали руки умирающих… Время от времени Анна поднималась с коленей и подходила взглянуть на Криспиана, но он мирно спал в корзине из камыша в уголке за алтарем. Она посмотрела на сына и подумала о том юноше, руку которого только что перевязывала, – ему было не более пятнадцати лет, и теперь на его руке недоставало трех пальцев, он сидел, привалившись спиной к стене и ошеломленно уставившись в пол. Солдат не помнил, как его ранило. Это было его первое и последнее сражение. Бедный мальчик тоже когда-то беззаботно спал, вроде Криспиана, и за ним вот так же заботливо следили нежные глаза родившей его женщины. Неужели и ее дитя вырастет лишь для того, чтобы быть изувеченным еще в каком-то сражении лет через пятнадцать или чтобы умереть под стенами какого-нибудь города, вдали от родного дома?Анна обернулась, когда одна женщина, проходившая поблизости, негромко сказала.– Эй, госпожа, это не вашего ли муженька привели?Сердце Анны подпрыгнуло в безмерно расширившейся и похолодевшей груди, а потом она увидела, как через небольшое пятно красноватого света, отбрасываемого дымящимся факелом над дверью, входят две фигуры… да, оба они шли, но один поддерживал другого. Волна облегчения прокатилась по ней. Ранен не сильно, значит… да, к этому времени ей уже была знакома походка смертельно раненных. Она поспешила им навстречу, узнав в том, кого поддерживали, Сэма по его кушаку и белому жилету. А другим, как она вскоре увидела, оказался Гамиль.– Вот сюда. Посади его здесь. Ну, где это? Сэм побелел от боли и покрылся испариной. Он держал свою левую ногу на весу, подпрыгивая на правой, а левая рука была засунута в жилет. Анна заметила, что и с ней тоже что-то было неладно. Гамиль опустил его на пол и сказал:– Помято все… на него стена упала. Он выдержит Анна, Бога ради, сделай мне какую-нибудь перевязку, чтобы я смог вернуться, они там в городе просто с ума посходили, словцо бешеные волю.Анна вскрикнула и тут же смолкла, увидев на Гамиле кровь. Его ранило в голову, и кровь заливала ему лицо, но она смогла разглядеть, что рана была легкой – просто черепные повреждения всегда обильно кровоточат. Зато рука у него пострадала сильнее, и, приподняв разодранную ткань рукава, Анна увидела, что мышца обнажена и, стало быть, он и тут потерял немало крови.– Оберни мне чем-нибудь голову, – приказал Гамиль, – я же ничего не вижу из-за крови. И эту руку тоже покрепче перевяжи:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144